— Моего допроса, — уточнил инквизитор.
— После твоего допроса люди попадают либо в морг, либо в дурку. Потому пальцем ее не тронешь!
— А давай поспорим?
— А и спорить не буду! Ты отдашь мне Катю, подпишешь документы на лечение и избежишь скандала.
— Какого скандала, девочка? Я не знал, что у нашей Катеньки есть столь ярый хранитель. Мне нужно найти сдуревшего бессмертного. Ты это не понимаешь? Понимаешь, чем нам грозит ваша мягкотелость?
— Не ценой разума моей подопечной!
— А если она по-хорошему не хочет?
— Мне вызвать сюда Анри, ее вампира? Или Машу?
— Тех, от кого она удрала, — засмеялся инквизитор, — ну-ну! Может, и от тебя она сбежит? Смертные столь непредсказуемые… Зачем тебе отвечать за кого-то такого? Подумала о последствиях?
— А ответ на вопрос «зачем» — это и вовсе дело не твое!
— Не мое? Пятнадцать смертных, которым пришлось корректировать память. Двое поцарапанных зомби. Ты ведь знаешь, что с ними будет? И все из-за ее упрямства. Как долго ты собираешься ее защищать? Сколькими жертвами она еще устелет свою дорогу? Не лучше ли это закончить тут и сейчас?
— Сколько понадобится!
— А откуда такая жертвенность? Знаешь, что теперь за ее ошибки будешь платить ты?
Я вздрогнула.
— Великолепно знаю. И что?
— А то, что она смертная. Если она умрет, то после возродится в другом теле. А тебе такой роскоши не дано. Коль умрешь, так это уже навсегда.
— Перестаньте, — попросила я. — Голова болит.
— Сказала бы «нет» и тебе ничего бы не болело, — ответил инквизитор. — Забирай ее, черт с тобой! Но за последствия я не отвечаю!
Хлопнула дверь. Упали с рук наручники и, не удержавшись, я повалилась вперед. Наверняка упала бы, если бы меня не поддержали.
— Идти можешь?
— Постараюсь…
Я встала и тотчас покачнулась, вновь упав на руки хранительницы. Тело взорвалось болью.
— Черт… — услышала я раньше, чем потерять сознание.
Чего она ругается-то? И так же тошно…
Болела, казалось, каждая клеточка. Я сидела в кресле, наверняка в автомобиле, и не спешила открывать глаза, боясь растревожить израненное тело. Кто-то, судя по голосу — та самая хранительница (от самих воспоминаний стало больно), болтал и болтал по телефону, и ей отвечал тихий, едва уловимый голос и едва слышные ответы, из которых я не могла разобрать и слова.
— Да не имею я понятия, почему они так решили… Ну да, эти идиоты думали, что она покрывает бессмертного… Как чего? А я знаю чего? Влюблена, к примеру, по уши, под влиянием глубинных чар. «Смертные так непредсказуемы»… Они ее демону отдали, придурки тупоголовые. Не кричи на меня, я-то что теперь изменю? Да, да, умны, нечего сказать. Додумались… О да, очень демону нужны ее знания. Он же страдания смертных жрет, как Пу конфеты.