— Не знаю. Никто не знает, даже Анри. Он искал, видит Бог, искал. А потом замкнулся в своей боли. Тогда он убивал… много. Говорил, что люди заслужили… Но однажды Анри почему-то спас одного человека…
— Этим человеком был я. — Саша нарисовался неожиданно, оперся спиной о стену, вытянул из кармана пачку с сигаретами.
— Тебе нельзя, ты — человек, — поморщилась Ли.
— Сегодня мне все можно, — ответил ее «хозяин», щелкнув зажигалкой.
Саша откинул назад голову и, глубоко вдохнув сигаретный дым, мягко улыбнулся.
— Я тогда работал на Ватикан. Убивали. Истребляли вампиров… «этих тварей», так мы их называли. Поймать в подворотне, вбить осиновый кол в грудь и наслаждаться выполненным чувством долга. Как было все просто до поры, до времени.
Саша стряхнул пепел на пол и застыл, мечтательно уставившись в высокий, украшенный резьбой потолок.
— По вечерам я зашивался в небольшом трактирчике у набережной. Помню их тихую музыку, как мелькала меж столиками девушка в потертом платье и как по-особому приятно горчила выпивка. После работы мне всегда почему-то хотелось выпить.
В ту ночь я плелся по мокрому, в пятнах фонарного света, мосту. И был настолько настолько пьян, что до последнего момента не заметил мчащуюся навстречу карету. Банально… господин гнал, кучер хлестал лошадей, а мне некуда было деться. Либо под копыта… либо в воду. Я выбрал в воду… а плавать я и трезвый не очень-то умел.
Очнулся я на набережной. Анри стоял надо мной, мокрым и злым, и смотрел в светлевшее над городом небо:
— Скажи спасибо, что ты живешь.
— Спасибо. Но ты ведь вампир.
Он усмехнулся, а мне стало вдруг душно. Страшно это, когда так вот усмехаются.
— А еще — давний друг твоего деда. Отдал долг, так сказать… Теперь и ты отдай.
Он подал мне осиновый кол. Сам. И сказал:
— Не смотри на меня так. Думаешь, мне нужна эта жизнь.
Как же хорошо я помню этот вечер… и его паршивый взгляд. Потому и ненавижу таких… что самоубиваются чужими руками. И не думают, как после такого убийце жить-то?
Саша некоторое время молчал, потом кинул на паркет сигарету и прошептал:
— Я навел справки. Анри действительно был школьным другом моего деда. Он рано женился, дед говорил, что по любви, а потом Анри вдруг исчез… а его жену нашли в их загородном доме мертвой. И появился вот так внезапно… Это я научил его жить. Моего друга. И только тогда я понял, что вампиры на самом деле тоже… люди. Что они умеют чувствовать, любить, страдать, как мы, может, даже глубже.
— Но ты ведь не бессмертный? Почему ты помнишь предыдущие жизни? — спросила я.
— Я — не бессмертный, ты права. Но когда я нахожу ее, — Саша посмотрел на Ли, — я вспоминаю прошлые жизни. Все. Потому я прошу тебя, Катя, больше не ранить Анри. Он только кажется таким непробиваемым, а на самом деле…