Ещё одна странность: за переплетениями гибких веток, за гроздьями глянцевых ягод Крылатого и не разглядеть толком, понятно лишь, что большой и руки на груди сложены. А на лицо его тень от разлапистой ветки золотолиста падала. И всё равно Ренна знала, кто её поджидает. Зачем тоже знала или, по крайней мере, догадывалась.
Знание это ничего, кроме рези в желудке и кислого привкуса на языке, не несло.
— Что ты тут делаешь? — низко, глуховато, с явной угрозой спросил Барт.
— Встречалась со своим мужем, а теперь дышу воздухом, — невозмутимо ответила принцесса. Вот и третья странность подоспела: этого Защитника она и на кончик ногтя не боялась, хоть бы и весь изрычался. — А сейчас уместнее спросить, что вы здесь делаете? И почему вам настолько плевать, что нас увидеть могут?
— Записку мою получила?
— Или то, что не позволено младшему брату, вполне допустимо для старшего?
— Ты читала записку? — голос Барта стал ещё ниже, ещё угрожающе.
— Так откуда такие привилегии?
— Записка! — рявкнул дракон.
— Думаю, что её обрывки уже забили решётку на фонтанном стоке, — сдалась её высочество.
— В каком смысле? — опешил Барт.
— Разве здесь может быть какой-то другой смысл? — удивилась принцесса, сосредоточенно поправляя ожерелье. Наверное, оправу для крупной жемчужины, ювелир сделал слишком тяжёлой, а, может, дело в креплении подвески, но она постоянно норовила съехать на сторону и никак не желала лежать точно между ключиц. — Ваше письмо я разорвала и выбросила в фонтан. Бумага не слишком хорошего качества, быстро размокнет, а чернила смоются. Так что не думаю, будто кто-то сумеет его прочитать.
— А… букет? — не слишком уверенно, позабыв рычать, поинтересовался дракон.
— Развязала и раскидала под кустами, — деловито пояснила Ренна. — И у меня большая просьба: не присылайте мне больше ни писем, ни подарков. Я пока не знаю, почему гемнон так снисходителен к вашему поведению, но себя компрометировать у меня желания нет. И вам этого делать не дам.
— Почему ты так со мной? — почти простонал Крылатый.
Поник, опустив голову, руки, сгорбил плечи.
— Кстати, хотела узнать: кто у вас рассматривает дела о домогательстве, гемнон или Старшая мать?
— О чём ты говоришь?!
— О домогательстве, — спокойно напомнила Ренна.
— Понимаю, — пробормотал Защитник, — я разбил тебе сердце, а это месть. Не могу сказать, что у тебя нет права.
— И не надейтесь, — процедила принцесса сквозь зубы. — Моё сердце при мне и в полном порядке.
Барт ещё немного постоял, раскачиваясь с носка на пятку, потом вышагнул из-за кустов. Её высочество отпрянула, думала, за руки хватать начнёт. Но вместо этого дракон медленно, словно бы против своей воли, на колени опустился.