Фергия снова высказалась нецензурно, увидев, во что именно вляпалась, и принялась яростно отчищать подошву о сухую землю. Не уверен, что это помогло. Нужно будет попросить ее воспользоваться магией, чтобы избавиться от этого непередаваемого аромата, прежде чем пускать к себе на спину!
-- Одним словом, здесь кто-то есть, - заключила она. - Но прячется он весьма искусно, раз уж ни вы, ни я его не обнаружили. И он однозначно жив, поскольку это вот... совсем свежее. Не удивлюсь, если несчастный обделался, увидев вас!
-- То есть опять я во всем виноват?
-- А что, есть другие варианты? - спросила Фергия, приставила ладони рупором ко рту и гаркнула на весь оазис: - Эй, человек! Выходи! Мы не причиним тебе вреда!
Перепуганные птицы стаей снялись с макушек пальм.
-- Сомневаюсь, что вы его убедите, - сказал я, поковыряв в ухе -- в нем зазвенело.
-- Человек! - не слушала меня Фергия. - Нас нанял торговец Оталь, он ищет своего племянника, Ориша! Если ты что-нибудь знаешь о нем и о караване, лучше покажись подобру-поздорову, иначе, если я начну тебя искать, от этого оазиса вообще ничего не останется!
Она посмотрела на меня и спросила:
-- Так лучше?
Я не нашелся с ответом. На месте неизвестного (если он действительно был здесь, а следы оставил не какой-то пустынный зверь, сожравший тухлятину), я бы предпочел закопаться поглубже в песок и не дышать, чтобы не выдать себя ни единым движением. Правда, с Фергии станется поднять весь этот песок в поисках затаившегося, но он-то об этом не знал...
-- Считаю до шести, - сказала Фергия. - Потом пеняй на себя. Один... Два...
Она не двигалась с места и вроде бы ничего не делала, но в оазисе вдруг ощутимо потемнело. Стих ветер, умолкли птицы, а воздух вдруг сгустился, будто перед грозой.
Я покосился в сторону: из-под деревьев выползал туман, какого здесь отродясь не бывало. Густой и плотный, он завивался толстыми плетьми между стволами, стелился по земле, и солнечные лучи, не в состоянии пронизать насквозь и испарить, лишь окрашивали его в густо-синий цвет...
Повеяло холодом. Не тем привычным, какой можно ощутить в пустыне ночью, нет, это был промозглый сырой холод северных морей -- мне довелось однажды заблудиться в тумане зимней ночью, и я помнил, как тяжелели с каждой минутой обледеневшие крылья, как трудно было дышать, и даже мысли будто бы цепенели...
-- Не убивайте! Не убивайте! - послышался слабый голос со стороны ямы, и из кустов выполз на четвереньках худой полуголый мужчина, уткнулся лбом в землю и сцепил руки на затылке в знак покорности.