-- Послушай, - обратился я к нему, - мы не причиним тебе вреда. Меня ты знаешь, а это -- Фергия-шади, волшебница с севера. Она помогает мне искать караван Оталя и, главное, Ориша.
-- Во-во-волшебница? - выговорил Ургуш. - Так это она прилетала вчера?
-- Нет, - сказала Фергия прежде, чем я успел помешать. - Я не умею превращаться в огромное крылатое чудовище. Это был Вейриш.
-- Фергия!
-- Что вы кричите? Я же правду говорю!
-- Да, но...
-- О Вейрише-шодане болтают всякое, - сглотнул Ургуш. - И кто-то вроде бы даже видел, как он... ну...
-- Да, это я прилетал, - терпение мое иссякло. - Надеюсь, ты понимаешь, что болтать об этом не следует?
Ургуш сперва закивал, потом помотал головой. Сложно было сказать, что он имеет в виду, но я надеялся, что рассказы его никто не воспримет всерьез. В том случае, если он вернется в Адмар, конечно.
-- Значит, вчера ты увидел Вейриша, то есть чудовище, и так хорошо спрятался, что он тебя не заметил, правильно? - спросила Фергия.
Ургуш снова кивнул.
-- Спорим, я догадаюсь, где ты укрылся? - усмехнулась она. - В отхожем месте, верно?
-- Именно, шади, - вздохнул он. - Я подумал, что чудовище не учует моего запаха в этакой вони, и угадал. Однажды я уже спасся вот так...
-- Должно быть, это связано с исчезновением каравана? Продолжай! Вернее, начни с начала: мы знаем, что Ориш выпустил птицу с запиской с половины дороги, как было условлено, и в тот момент всё шло, как подобает. Однако почему-то караван не пришел в Адмар в положенное время, хотя и побывал в этом вот оазисе... Что тут произошло?
Ургуш утер мокрый лоб грязной рукой и сказал:
-- Нас всех обманули. Спасся только я один, потому что... потому что слаб животом и не стал пить зелье, которым угощал нас Ориш-шодан!
-- Какое еще зелье? - удивился я. - Давай-ка, правда, расскажи с самого начала...
-- Все было, как говорит шади, - завел он, с опаской поглядывая на Фергию. У той в ладони горел синий огонек, вполне различимый при свете дня, и это нервировало Ургуша, однако и подстегивало его желание говорить. - Ориш-шодан отпустил птицу с запиской для своего многоуважаемого дяди. Она улетела, а он сказал: мы прошли уже половину пути, нужно отметить это. Но старшие караванщики ответили: никто не празднует рождение ребенка, когда он еще не появился на свет. Ориш-шодан замолчал и молчал долго, но когда мы пришли сюда, а до Адмара осталась неделя пути, снова повторил свои слова.
-- И на этот раз старшие согласились? - спросила Фергия.
-- Да, шади, согласились. В безопасности оазиса, да еще так близко к цели, можно позволить себе немного выпить. В Адмаре будет уже не до того... - он перевел дыхание и пояснил: - Ориш-шодан впервые ходил так далеко, и все понимали, что он хочет казаться взрослым, как остальные. Только он еще не знал, что дело не в вине и не в чем-то еще: пустыня или примет тебя, или убьет... И не думал: то, что он до сих пор жив, вовсе не его заслуга, а тех людей, что присматривали за ним по просьбе Оталя-шодана.