-- Он в целости и сохранности! - возопил капитан. По-моему, он уже не чаял избавиться от пассажирки. - И вы получите его, госпожа, как только расплатитесь!
-- Неужели? - женщина наклонила голову, и на солнце сверкнул ярко-алый платок, лихо повязанный на манер пустынных жителей -- бадарзинов. Узелок только был неправильный, но в чем именно, я разглядеть не успел. - На этом дырявом тазу нет ни единого сухого места! Промокли все мои вещи, книги... Ты знаешь, что такое книги? Ах да, я же видела у тебя судовую роль и что-то наподобие учетного листа. Прекрасно!
-- Госпожа...
-- Эти книги стоят дороже, чем вся твоя галера с гребцами вместе! Себя тоже можешь присчитать, за такого работорговцы дорого не дадут...
Капитан жалобно пискнул, явно протестуя против этакой несправедливости, но ему не дали вставить ни слова:
-- Я еще раз напоминаю о попутном ветре, который показался тебе случайным, но без которого мы еще долго болтались бы вдоль берега по воле течения! Не желаешь ли доплатить мне за ущерб и за работу, выполнять которую я не нанималась?
-- Но вы сделали это ради собственного удобства, госпожа, чтобы скорее попасть в порт!
-- А сундуки я тоже сама намочила?
Женщина снова встала во весь рост, уперла руки в бока, и этот силуэт, поворот головы, а главное, профиль показались мне настолько знакомыми, что я не удержался и окликнул:
-- Госпожа Нарен!
Она развернулась, нашла меня взглядом в толпе и перегнулась через фальшборт. Судя по всему, перед лицом капитана оказался ее... гм... тыл, обтянутый мужскими штанами, потому что он поспешил отвернуться, прикрыл лицо и принялся делать жесты, призванные отогнать злых духов. Сам, однако, вовсю пялился на женщину сквозь щелочку между пальцев.
-- Вы угадали, - сказала она, смерив меня взглядом, - но я не возьму в толк, откуда вы меня знаете? Я вас прежде точно не встречала!
Я присмотрелся лучше и опешил: это действительно была госпожа Нарен, вот только... не та! Лицо очень похоже, но черты немного отличаются. Глаза больше... и веселее, что ли? Губы очерчены чуть мягче, не складываются в презрительную гримасу или жесткую линию. Подбородок такой же упрямый, но с задорной ямочкой. Прическа похожа, но надо лбом из-под платка выбиваются вьющиеся черные пряди. Фигура такая же: по-мужски широкие плечи, изрядный рост, только в данном случае природа все-таки расщедрилась не только на прямые углы, но и на небольшие округлости. И в целом...
Это была ранняя копия Флоссии Нарен. Вывод мог быть только один.
-- Я знал вашу матушку, - выговорил я.
-- Не вижу в этом ничего удивительного, - заверила она. - Кто ее только не знал... Если вас не затруднит, обождите буквально полчаса -- я заберу свой багаж и с удовольствием предамся воспоминаниям о маме! Особенно, если вы покажете, где здесь продают ойф... То, чем поили на этой посудине, можно заливать преступникам в глотки вместо расплавленного свинца! Это не ойф, а надругательство над благородным напитком!