Очень хотелось запустить большие пальцы ей под майку, чтобы проверить гладкость кожи. Я быстро отнял руки и отступил на шаг. Кажется, мое благородное поведение оценили, потому что Лина не спешила уходить:
— Напрасно ты сегодня обидел Джона. Он этого не заслужил.
Он заслужил виселицы, милая, только за то, как ты произнесла его имя.
— Я напомнил ему его место. В сущности, сделал доброе дело. Продолжая в том же духе, парень мог нарваться на более серьезные неприятности.
Свою волчью сущность я ощутил и принял давно, так что территорию метил, уже и сам того не сознавая. Кажется, Покахонтас, поняла, что я имею ввиду, потому что закатила глаза с видом «Ох уж эти альфа-самцы».
— А ты, если приспичит, можешь обращаться ко мне.
Я все-таки не выдержал и сделал шаг к ней. Исходящий от Лины запах пьянил, как аромат прогретой весенним солнцем земли — обещанием зарождающейся в ее глубине новой жизни, нутряным податливым теплом.
В мою грудь уперся указательный палец с коротко обрезанным ногтем.
— Даже не советую пытаться. Два месяца импотенции.
— Детка, я могу удовлетворить тебя даже пальцами и языком. — Так просто сдаваться я не собирался.
— Да? — Тонкая бровь изогнулась крутой дугой. — Тогда шесть месяцев.
Я поднял руки в воздух, сдаваясь против такой явной несправедливости.
— Пойдем, покажу тебе твою комнату.
* * *
По привычке проснувшись в семь утра, я поймал себя на мысли, что улыбаюсь как идиот. Но уже через десять минут я вернулся в свое привычное состояние — озлобленно-настороженное. Покахонтас в квартире не было.
Никаких следов ее пребывания ни на кухне, ни в остальных комнатах. Лишь слегка приоткрытая раздвижная дверь на террасу. Если эта дрянь выходит и входит в дом через окно на сорок пятом этаже, я не знаю, что я с ней сделаю.
А что я, собственно, мог сделать? Я помнил девушку из племени койотов с длинными, перекинутыми на грудь косами, молчаливую и застенчивую. Да и с ней я облажался, надо признать. Эта же новая Аделина Гарсия, совершенно непонятная и все так же закрытая на сто замков, была мне и вовсе незнакома.
Я отправился выпустить пар в спортивный зал. Под него была отведена самая большая из комнат, хотя ничего, кроме подвешенного к потолку мешка с песком здесь не было.
Я заметил Покахонтас сразу, как только ее тень мелькнула в дверном проеме, но не прекратил своего занятия.
— Какао будешь? — Я кивнул, продолжая методично избивать мешок.
Бум-бум-бумбумбум.
Левый в голову, правый в голову — классика жанра.
— И долго ты так можешь? — Покахонтас почему-то решила задержаться.
Я пожал плечами. На самом деле, я колотил мешок уже минут тридцать, но моей злости хватило бы еще на полдня.