Возвращение в Сонору (Гордиенко) - страница 184

Гичи собирался начать перевозить своих людей в Йосемити, как только решит вопрос с кредитами на строительство поселка, а вот Сидящему Быку еще предстояло подождать. Зато его жена сразу развила бурную деятельность — день и ночь моталась по горам, оценивая состояние лесов и уже торговалась с питомниками по обе стороны Сьерра-Невады, выбивая лучшие цены на саженцы секвойи.

Своим мужем, кстати, она командовала, как сержант новобранцем. Даже удивительно было видеть, с какой покорностью этот звероватый с виду мужик слушается свою птичку-жену. Кажется, Лина получала от этого зрелища особое удовольствие. Черт, если меня ждет та же участь, то спасибо, что хоть предупредили.

Выезжая в город, я старался брать Лину с собой. Не скажу, что ее очень радовали эти поездки, зато я в полной мере наслаждался вытянувшимися лицами гламурной публики, когда мы с ней — богатый белый мудак в шелковом костюме и маленькая скво в джинсах и куртке с бахромой — заваливались в какой-нибудь из ресторанов на набережной.

Правда, к нотариусу я ее не повез. Знал, что эта идея ей не понравится. Поэтому последний из подписанных мной документов был засвидетельствован Робом, Диком и Нортом, запечатан в конверт и оставлен на хранение в том же кабинете, где и был заверен. Лина получит свою копию в свое время. Если это время придет.

За последние десять лет это были самые счастливые дни моей жизни. Да что там десять лет, вообще за всю жизнь. Меня даже не раздражали мелкие пакости, которыми Лина испытывала границы моего терпения. Для нее оно было безгранично.

Она поцарапала мой Рендж Ровер, когда выгоняла его из гаража. Ну и хрен с ним. Пролила шоколад на клавиатуру ноута. Да на здоровье. Зато кровать мы сломали вместе, и за это несли солидарную ответственность.

* * *

Лина сказала, что моя мать уже обрела покой, так что поминальная служба и недолгое прощание на Роузхилл не лишили меня душевного равновесия. Самым большим моим огорчением стал ее отказ быть рядом со мной в течении этой половины дня.

В церкви наши глаза встретились, но ни один из нас не улыбнулся. Она едва заметно кивнула и прошла к одной из задних скамей, где сидели ее койоты. Жаль. Я был бы не против, если бы она села рядом со мной и переплела свои пальцы с моими. Если бы она внезапно стала вести себя, как моя девушка.

Остальные гости явились на похороны, облаченные в карибский загар, наряды от ведущих дизайнеров и фальшивое сочувствие.

— Мы сожалеем о вашей потере, мистер ван Хорн, — говорили они, потому что в таких случаях надо было что-то сказать.