Когда за Санькой закрылась дверь, Нинка радостно провозгласила:
— Оль, а у тебя мужиком пахнет.
— Да я и не надеялась, что от вас можно что-то скрыть, — в голосе Ольги звучала гордость за подруг.
— И все же мы опоздали, — Нинка постучала по столешнице затвердевшим ломтиком сыра. — Надо было вчера засаду устраивать.
— А сегодня надо вправить мне мозги.
— Это мы с удовольствием, только давайте позовем Маришку. Иначе она нас не простит.
— С сыром-то что делать? — Спросила хозяйственная Наталья.
— Как что? Резать и есть, не возвращать же… А вино остудить.
— Вот и займись. А я Маришке позвоню. — Переговоры по телефону заняли меньше минуты. — Она кричит, что уже едет к нам и чтобы без нее не начинали.
* * *
— Ну, подруга, может у тебя и есть к нему претензии, как к человеку, но сыр выше всех похвал.
Нинка облизывала подставку из-под рокфора.
— Нин, не отвлекай Ольгу от темы. Так у вас с ним было?
— Было.
— Тебе понравилось?
— Да, блин. Даже очень, вот что самое ужасное.
— А чем это так ужасно, позвольте спросить? Я первая ему в ножки поклонюсь, если ему удастся вытянуть тебя из спячки.
— Какой-такой спячки?
— Эмоциональной, десять раз тебе говорила.
— Нин, я чуть ли не вчера развелась. Мне нужно время.
— Родная, тебе сколько годочков-то, помнишь? У тебя времени почти что и нет совсем. Скорее всего, ты просто привыкнешь жить одной, научишься носки вязать…
— Вот не надо меня пугать.
— …варежки…
— Ты действительно так думаешь?
— … шапочки внукам…
— О ужОс, о великий ужОс, — хором пропели Наталья с Маришкой.
— Но знаете, что меня еще напрягает? Кажется, он следил за мной. То есть, собирал информацию.
— А ты что, немецкая шпионка? Что он может выяснить такого, чего не знаем мы, например?
— Нууу… вроде ничего.
— А ты думаешь, наши не шпионят?
Маришка, Нинка и Наталья дружно захохотали.
— И даже не стесняются, — доверительно сообщила Маришка. — Мой чрезвычайно любопытный и необычайно шаловливый муж шарит в моем телефоне прямо при мне.
— Смотри, как все хорошо складывается: тебе даже не надо ничего скрывать. Отмораживаться от любых претензий ты уже научилась, так что у него два пути: или терпеть или идти в степь морозную.
— Степь да степь кругооом…
— Подожди, рано еще, — шикнула Нинка и снова вперила огненный взор в Ольгу. — Поверь моему опыту: если ему нравятся твои…эээ… глаза, он стерпит и твою прекрасную душу, и твоих подруг и всех твоих тараканов.
— Но, понимаете, самое ужасное, что у него есть женщина. Уже десять лет! И он от нее даже не скрывает.
— Ты что, за него замуж хочешь?
— Нееет. Но она мучается, я так не могу.