— Все так серьезно? И только потому, что эта серая мышка не дала тебе с первого раза?
А… может быть, они уже…
— Никки, — его голос заставил ее насторожиться. — Мы никогда не обсуждаем подробности личной жизни друг друга. Ты устала от наших отношений?
— Нет.
— Хочешь уйти?
— Нет!
— Тогда не раскачивай лодку, Никки.
Он встал с кровати, остановился рядом с ней.
— Ложись, я сейчас.
Когда он вошел в спальню с бутылкой вина и двумя бокалами, она, уже раздетая, выскользнула из-под простыни и, встав на цыпочки, обхватила его руками вокруг туловища.
— Прости, я не видела тебя целую неделю. Это все глупости, не слушай меня.
Утром она проснулась одна. На его прикроватном столике лежала стопка папок, желтой среди них не было. Уже через два года их совместной жизни Виктор перестал скрывать от Никки деловые бумаги, и потому это маленькое недоверие царапнуло ее неожиданно больно.
Как глупо, что она позволяет себе страдать из-за такой ерунды — ревности к женщине почти на десять лет старше. Много лет назад Никки пообещала себе, что ни один мужчина, ни одна женщина не смогут снова причинить ей боль. Она перестала быть Надеждой, Надюшкой, как звал ее отец, и взяла себе эту отвратительную собачью кличку. Она запечатала все свои чувства в бутылку, заткнула пробкой от шампанского и бросила в море с борта яхты одного из своих кратковременных спутников. Для девушки из эскорта гордость, обида, привязанность были только помехой. Как же так получилось, что сквозь корку, покрывшую ее сердце, все эти чувства незаметно для нее самой проросли снова?
Здесь, в квартире Виктора, ее мысли путались, надо было вернуться к себе, окунуться в привычный распорядок: принять душ, огладить все свое тело жесткой варежкой, расчесать щеткой влажные волосы сначала против роста, затем зачесать их назад и, прихватив обручем, заняться лицом. Привычный, проверенный временем ритуал — ее опора, основа жизни. Массируя лицо и шею мягкими движениями, она всматривалась в зеркало и постепенно успокаивалась. Ее отражение возвращало уверенность в себе: безупречный овал лица, высокая шея, по-девичьи хрупкие плечи, тонкие ключицы. Нестареющее тело, ее главный актив.
К вечеру самой бодрой оказалась непьющая по всем известным причинам Наталья. Она же получила лучшее спальное место — на хозяйской кровати рядом с Ольгой. Нинка с Маришкой быстро постелили выданное Ольгой белье на диване, и уже через пять минут мирно спали, повернувшись друг к другу тощими задницами. Ольга оглядела кухню — три бокала, чашка и тарелка в мойке, несколько винных бутылок под столом — ничего срочного. Можно лечь в кровать, вытянуться между прохладных простыней, закрыть глаза и ни о чем не думать.