На самом деле ненависть рассеялась, стала неуместной и неинтересной. Ненавидеть беспомощного человека в твоей власти глупо.
Это не осталось незамеченным Грандом, угнетало, мучило его. Он хотел быть достойным ненависти, как бы ни странно это звучало. Сочувствие, сострадание, жалость, — казалось, он повторял эти слова про себя, как ругательства, и сходил с ума.
В арсенале Гранда есть только одна палитра — ярких, сильных чувств. Все равно каких, положительных или отрицательных. Остальное равносильно смерти.
Поэтому я позволила ему вести игру, в которой моя ненависть все еще горит, в которой я с отвращением помогаю ему выжить под прицелом похитителей. Делаю это только потому, что меня заставили. Исключительно.
Мы оба знаем, что это игра. Мы связаны в ней, пойманы, запутались, как в тине, и вместе падаем на дно.
Пусть так. Пусть как угодно. Мне плевать на прошлое, на наше противостояние, на ненависть и на игры Гранда. Я просто хочу жить.
* * *
Похитители возвращаться не спешили, да я и не ждала. Гранд не в том состоянии, чтобы их порадовать. Несмотря на то, что внизу грохотала музыка, он проспал несколько часов подряд. Только к вечеру проснулся и долго приходил в себя. Из-за головокружения и слабости еле двигается.
Вечерние процедуры и кормление прошли с предъявлением множества претензий, но препирались мы вяло и без особого интереса.
— Будешь лапать меня во сне, закричу! — пообещал Гранд, когда я легла рядом.
— Если и прикоснусь к тебе, то только чтобы задушить!
Поправила подушки за спиной Гранда и повернулась, стараясь не касаться его тела. Кровать большая, но не настолько, чтобы расстояние между нами было совсем уж безопасным. Могу и вправду придушить, случайно или нет.
Мы лежим в темноте. Кромешной. Окна заколочены, ночника нет, сон не приходит. Внизу не затихает музыка. Отбойный молоток в голове работает на полную мощь, завтра попрошу у похитителей лекарств посильнее. Буду топать ногами, если потребуется. Только топать буду тихо, а то голова болит. Надеюсь, утром Гранд пройдет проверку на нормальность. Раз он и сам не настаивает, чтобы я звала похитителей, значит, переговоры будут непростыми.
— Я знаю одно русское слово!
Я слишком устала от Гранда за этот день, поэтому промолчала.
— Жо+а, — продолжил он, не дождавшись моего любопытства.
— Очень точное определение нашей ситуации.
— Когда похитители зашли сегодня утром, ты не сразу сказала, что я очнулся. Почему?
— Мне нравится быть с тобой наедине. Всегда мечтала о медовом месяце! Не хочу, чтобы он заканчивался.
— Ты всерьез надеялась, что они отвезут меня в больницу?