Замечаю, что рука Александра лежит поперек моей груди. Сбрасываю ее, как скорпиона, и сажусь на постели.
Александр просыпается, хлопает глазами и… начинаются ожидаемые «разборки». Он матерится, выдвигает требования, выкрикивает жуткие и совершенно невыполнимые угрозы, учитывая, что он по-прежнему выглядит хуже среднестатистического мертвеца.
Гранд нарывается, и от этого мне страшно.
Но водитель не вступает в конфликт. Не спуская глаз с Гранда, он достает телефон.
— Гранду лучше… — докладывает кому-то. — Матерится, орет… нет, не совсем… урод, конечно… но Алена его отмоет… — Водитель наклоняется к нам и командует: — Гранд, скажи что-нибудь! — Александр снова матерится и тянется за телефоном.
Водитель выходит в коридор, заканчивает разговор, потом заглядывает в комнату.
— Еду я оставил на подоконнике. Скоро к вам приедут гости. Алена, приведи Гранда в порядок!
Торопиться с едой я не стала. Приняла душ, надела высохшую одежду, потом вернулась в комнату.
— Гости придут ко мне, а не к тебе, — категорично заявил Александр. — Если скажешь хоть слово, придушу.
— Хоть сейчас души, потому что я собираюсь сказать много слов. Выскажу все, что думаю о похищении.
— Я запрещаю тебе встревать!
— Ты мне запрещаешь?? Знаешь что? Если у тебя вдруг появились силы на препирательства, то лучше оторви свою задницу от постели и займись чем-нибудь полезным. Например, отдери доски от окна, чтобы мы могли сбежать.
Ответная тишина была настолько зловещей, что я обернулась посмотреть на Гранда.
Его глаза блестят, на скулах красные пятна. Ну да, не чувствует себя мужиком, для него это как удар кувалдой ниже пояса. Зря я так, сама же и поплачусь за это.
— Я бы все равно с тобой не сбежала, справилась бы одна! — проворчала. Не хочу усугублять наши отношения, и без этого тошно. Да и без инструментов доски не отодрать.
— Ни хрена ты без меня не справишься! — бурчит Гранд в ответ.
Ругаясь, поворачивается на бок и бледнеет от боли и головокружения. Повязка сползла, кровь на подушках. Устрашающее зрелище.
Садится и придвигается к краю. Я сказала, чтобы оторвал задницу от постели, и вот… доказывает мне, что может. Что он сильный. Что мужик.
— Гулять собрался?
— Подальше от тебя!
Сидит мертвенно бледный, глаза закрыты, держится за кровать. Вот же я ляпнула…
Пихнула соломинку ему в рот, чтобы отвлечь, а то с него станется выкинуть невесть какую глупость.
— Пей!
Делает жадные глотки, хоть в чем-то меня слушается.
— А теперь открой рот и глаза, будем принимать таблетки.
— А глаза-то зачем?
— Дам тебе яд и буду следить за агонией.