Но я не доставлю удовольствия Гранду, не позволю меня спровоцировать. Не хочу ни мести, ни справедливости судьбы, только чтобы Александр ушел как можно скорее и никогда не возвращался. Я ненавижу его. За злой умысел, за грязную игру, за несправедливость. Ненавижу и боюсь тоже, немного, но все-таки. Такие, как он, ни перед чем не остановятся, если что-то задумали.
А он здесь не просто так, а в поисках новой мести. Ведь ему снова не удалось меня растоптать, я выплыла на поверхность. Задницей вверх.
Александр постукивает по столу длинными пальцами. Поневоле вспоминаю, где они были… как они… нет, больше не вспоминаю. Никакого романтического флера, только неприязнь и глубокое разочарование. И в нем, и в себе, потому что сразу не разгадала, какой он на самом деле. Придумала влюбленность на свою бедовую голову и вовремя не очухалась.
— Что вам нужно? — спросила, не желая, чтобы Гранд принял тишину за гостеприимство.
— У меня есть давний соперник. Я перекупил акции его компании, и он отомстил, подослав подставного фотографа.
— Вы рассказали об этом полиции? — Внезапно я забываю о неприязни к Гранду, мне не до него. Ведь если разоблачат виновников, то можно будет доказать мою непричастность к преступлению.
Александр усмехнулся, но взгляд остался холодным.
— Я привык сам заботиться о справедливости.
— В вашем определении.
— Именно так, — невозмутимо согласился он.
— А мне вы об этом рассказываете, потому что… — вопросительно поднимаю брови.
— Захотелось.
— Я не знаю ваших противников, и я не причастна к их мести.
— Это ничего не меняет. Например, того, какую роль ты сыграла в моей жизни. Ты купилась на заигрывания смазливого фотографа и испортила мою жизнь. Забрызгала меня отвратительной грязью…
— Вашей собственной грязью, мистер Гранд. Поступки ваши, фотографии ваши и женщины тоже. Даже если газеты исказили информацию, суть от этого не меняется.
Гранд сверкнул глазами, и я чуть не подавилась воздухом. Молчи, идиотка! Тебе что, мало его прошлой мести?!
— Вы отомстили мне дважды, не так ли? — спросила, не сдержавшись.
— Что именно ты считаешь местью? — Александр вытянулся на стуле и насмешливо приподнял бровь.
— То, что произошло на пятнадцатом этаже, это первая месть. Я пришла к вам в момент кризиса, на эмоциях, ослепленная… уважением к вам, но вы не остановили меня. Не повели себя, как мужчина.
— Наоборот, я повел себя очень даже как мужчина, — с издевкой парировал он, и я притворилась, что не расслышала.
— Вы воспользовались моим состоянием.
— А ты пришла, чтобы развести меня на жалость.