Этого оказалось достаточно.
– Ты недостаточно тепло одета, – заметил он тоном, который должен быть ругательным.
– Спасибо, – съязвила она. – Я поняла это около тридцати минут назад. Учту на завтра.
– Ты собираешься это повторить? – спросил он, разрываясь между ужасом и восторгом.
Она кивнула и откинула хвостик назад.
– Скорее всего, каждое утро. Каждый восход разный, и я могу найти десятки мест, где можно сделать прекрасные кадры.
– Если тебе удастся не умереть, это будет чудом, – пробормотал он, медленно качая головой.
Мэл лишь пожала плечами.
– Ну, тогда я буду мученицей ради своего ремесла, мои фотографии будут опубликованы посмертно для широкого признания, так что это тоже неплохо.
Он смотрел на нее секунду, уперев руки в бедра. Она была самой необычной женщиной, которую он когда-либо встречал. И было очевидно, что она не собиралась его слушать, а значит, оставалось только одно. Хантер громко выдохнул и направился обратно к пикапу.
– Пойдем, – крикнул через плечо. – Отвезу тебя.
Она хохотнула.
– Ты же не знаешь, куда я направляюсь.
Он повернулся и посмотрел на нее.
– Ты тоже.
Это вызвало полуулыбку на ее лице.
– Намек понят. Но ты не знаешь, что я ищу.
– Скажи мне, чего хочешь, и я доставлю тебя туда, – он пожал плечами и открыл пассажирскую дверь. – Я бываю здесь с самого детства. Все лучшие места мне знакомы.
Она хмуро взглянула на него и его пикап, ее взгляд был сердитым и неуверенным.
– Будет теплее и безопаснее, не говоря уже о том, что быстрее, если поедешь со мной, – сказал он терпеливо.
Она отвернулась.
– Мне очень нравится ходить в походы по своим местам.
Он вздохнул, сопротивляясь желанию закатить глаза.
– Ну, так присоединяйся к «National Geographic», когда встретишься с ними. Для моего душевного спокойствия и ради спасения твоих пальцев, садись в пикап.
Она все еще колебалась, кусая губы, что сводило его с ума.
– У тебя заканчивается время, и с каждой минутой становится светлее. Решайся.
Она тяжело вздохнула и подошла к пикапу, передав Хантеру термос и сумку. Мэл избегала его взгляда, схватилась за ручку, наступила на подножку и забралась внутрь, а затем быстро вернула свои вещи.
Он старался не улыбаться, закрывая за ней дверь. Он понятия не имел, почему был так счастлив, но был готов смириться с этим. Мужчина сел на водительское место, пристегнулся и выжидательно посмотрел на нее.
Девушка изучала свои пальцы и не могла видеть выражение его лица. Она выглядела как надутый ребенок, которого отругали, и это сбивало его с толку. Ему не хотелось выглядеть ее начальником или надсмотрщиком. Он хотел выяснить, что у нее на уме и почему она шарахается от него. И не позволить ей сломать шею.