— Не ищите людской благодарности, Вивиан, это — верный путь к погибели. Люди ненавидят вас за то, что вы заставляете их чувствовать благодарность, ведь это доказывает их слабость. Они хотят очернить вас, обезличить. Вы думаете, что они приходят на королевский час, чтобы вас поблагодарить? Не будьте настолько глупы! Они приходят для того, чтобы увидеть, как вас вводят в зал, как вы беспомощно оглядываетесь по сторонам, как зависите от друата. Тогда они могут сказать себе, что им помогло провидение, всевышняя сила, все, что угодно, только не эта хрупкая женщина, которая оказалась сильнее их. Люди не хотят знать своих богов в лицо.
Я задрожала. Бьющая правда его слов окружила мое сердце льдом.
— Прекратите! — воскликнула я, вцепившись ногтями в обивку кресла. Я всегда ненавидела королевский час, любопытное равнодушие взглядов, пожирающих твое лицо и выискивающих признаки безумия. Трой пытался обмануть меня, но у него не вышло.
— Держитесь, Вивиан, я почти закончил. Никогда не стоит идти на жертвы. Ни на какие. Ты приносишь себя в жертву, прощаешь, спасаешь, и от этого становиться все хуже. Ты не получишь благодарности, или ее будет недостаточно. А все жертвы, все то, с чем ты миришься, останется с тобой навсегда и впечатается глубокими складками вокруг рта. Жертвы не окупаются, Вивиан. Умные люди, которые себя любят, не мирятся ни с чем и никогда не приносят себя в жертву.
— У меня не было выбора, — запротестовала я. — Я должна была принести себя в жертву.
— А если нет выбора, тогда делайте это только для себя и научитесь наслаждаться тем, что приносит вам боль. Сами себя благодарите.
— За что мне себя благодарить? Я — беглая королева, предавшая Лиивиту. Мои люди презирают меня.
Аркрий обреченно вздохнул.
— Причем тут ваши люди? Почему вас беспокоит то, что думают о вас ваши люди? Вы — королева Лиивиты! Вы знаете, сколько вы для них делаете, так почему вам недостаточно вашего знания? Что вас беспокоило, когда вы стали королевой? Что кто-то будет надсмехаться над вашим так называемым безумием? Что кому-то не понравится ваш рассеянный взгляд? Что слугам придется помогать вам одеваться?
— Да! — воскликнула я, вскочив и оттолкнув кресло с такой силой, что оно опрокинулось. — Неужели вас бы это не беспокоило?
— Ха! Слуги одевают меня каждое утро, Вивиан. Мне это нравится! — чуть ли не по слогам протянул он. — Ненавижу пуговицы. Мне вообще нравится, когда за меня все делают другие. Признайтесь, Вивиан, вы что, всерьез решили, что ваш народ думает о вас что-то хорошее? Люди в принципе не думают ничего хорошего о других, так зачем же стараться?