Король Диин Риссольди махал рукой преданному ему народу, в то время, как его дочь, предательница, стояла на окторатуме, готовясь разрушить легенду живой земли.
Трой повернулся и сделал знак, чтобы я подошла к трубам. Наступило время благословения. Ровным голосом я произнесла положенные слова, и отец разбросал вокруг нас комки влажной земли. Слуги и стража подошли вплотную к толпе, подбрасывая в воздух сверкающие на солнце монеты. Пользуясь тем, что жрец отвел отца к центру окторатума, я решительно вернулась к центральной трубе. Воздух вокруг меня сгустился, и я с трудом втянула его в мою дрожащую грудь. От важности момента я еле дышала, и перед глазами плыли разноцветные круги. Толпа почувствовала, что я собиралась сказать нечто важное, и слилась со мной теплой энергией ожидающего ропота.
— Они поймут меня, — прозвучало у меня в голове. — Ведь нельзя не понять голую человеческую боль, корчащуюся у твоих ног?
— Народ Лиивиты! — начала я, и мой голос потрескивал от вложенной в него энергии. — Я, принцесса Вивиан Риссольди, хочу сообщить вам важную новость. — Из-за звона в ушах я не слышала ничего вокруг. Весь мир сузился до отверстия трубы. Я больше не видела толпы, не слышала их коллективного вдоха, я погрузилась в свои слова, и они сыпались по склону холма звенящими монетками. — Я знаю, что вы с нетерпением ждете дебюта моего безумия, но мне нечем пока что вас порадовать. Более того, я хочу открыть вам правду, которую недавно узнала сама. Причина безумия в королевской семье никак не связана с легендами. Из поколения в поколение нас заставляют иметь детей с кровными родственниками, страдающими безумием. Ирриори требуют, чтобы я приняла эту судьбу, и я умоляю вас о помощи. Помогите мне! — выкрикнула я с мольбой, заметив, что стражники собираются вокруг меня воинственным полукругом. С каждым словом моя уверенность росла: народ не может не поддержать свою принцессу, не может не защитить ее от вопиющей жестокости. — Стража попытается заставить меня замолчать, — снова закричала я. — Не позволяйте им! Я прошу вас о свободе, о праве выбора, где и как мне жить. Я не хочу обрекать моего ребенка на безумие. Пожалуйста, помогите мне! Выступите против ирриори и заставьте их подарить мне свободу!
Я иссякла. Мне осталось только повторять мои слова снова и снова, следя за напряженно выжидающей стражей. Толпа переговаривалась. Многие смотрели на меня с удивлением, некоторые — с сомнением, некоторые — с жалостью. Еще немного, еще чуть-чуть, и они проникнутся моей болью. На лицах появились улыбки, в первом ряду несколько женщин прижали руки к груди.