А потом видения превратились в картины незнакомой мне жизни. Когда масляные пятна и радужные потоки исчезали, для меня открывалось что-то новое. Я видела тесную комнату, похожую на темный каменный ящик, со стульями по периметру. Мне являлись лица людей, иногда я слышала их голоса, хотя и не понимала значения их слов. Передо мной мелькали незнакомые дома, люди, дети, животные. Все это казалось мне фрагментами чьих-то жизней, печальных, веселых, непонятных. Когда они появились в первый раз, я испугалась так, что обнаружила себя стоящей у открытого окна, готовой выпрыгнуть наружу. Отдышавшись, я заставила себя прогуляться по замку, чтобы успокоиться. Когда я открыла дверь спальни, то обнаружила, что под ней сидит Трой. Сначала мне показалось, что он спит, но, когда он поднял усталое лицо, на нем не было следов сна. Все эти дни он держался в стороне от меня, не участвуя в моих встречах с ирриори и избегая разговоров, и поэтому я совсем не ожидала увидеть его здесь, ночью, у моей двери.
Заметив мои вытаращенные глаза, спутанные волосы и сбившееся дыхание, он тихо спросил:
— Ты уверена, что все еще не хочешь принять мою помощь? Я здесь, с тобой, Вивиан, и, хотя я не могу обо всем тебе рассказать, я останусь рядом.
— Мне не нужна твоя помощь, — решительно подтвердила я. Мужчина, который погрузил меня в этот кошмар, не может стать моим спасением.
А потом видения начали появляться и днем. Перед глазами мелькали пятна, полосы и лица. Видения длились всего несколько секунд или, изредка, минут, но на это время я замирала и не могла участвовать в окружающей меня жизни. Я знала, что с годами это отхождение от реальности заполнит все мои дни, почти не оставляя времени для остального. Теперь я понимала, что происходило с моим отцом, и от этого мне становилось еще страшнее.
Полагаю, что Трой рассказал отцу о начале моего безумия, потому что тот взял мои руки в свои и спросил:
— Теперь-то ты понимаешь?
— Понимаю, — согласилась я, хотя, на самом деле, ничего пока не понимала. Отец снова отвлекся и больше не спрашивал меня об этом.
Придворные смотрели на меня с восторженной гордостью, целовали мои руки и активно готовились к коронации.
О да, коронация… до нее оставалось всего три недели. В приготовлениях участвовало все королевство. Мои портреты были сотканы из нитей, собраны из цветов, выложены из драгоценных камней. На центральной площади Лиивиты строили земляной помост, к которому меня должны были привезти из замка в повозке с открытым верхом. Я должна была стоять в ней, по колени в земле, которую я потом должна была рассыпать по помосту. Это был дар новой королевы жителям Лиивиты: благословенная живая земля королевских владений.