После этого разговора его поведение стало примерным до омерзения. Он не позволял себе ничего лишнего, но при этом не сводил с меня внимательного взгляда, пытаясь услужить мне во всём. Когда подали десерт, он наклонился ко мне и спросил: — Так лучше?
Пытаясь уловить хоть какой-то сарказм в его голосе, я внимательно изучила его лицо. Что же сделала госпожа Плезаль с этим темноволосым красавцем? Почему он превратился в такое странное подкаблучное существо?
— Да, Дион, вы молодец. Мне кажется, что мы станем хорошими друзьями. — Он посмотрел на меня взглядом собаки, которую погладил любимый хозяин.
Со всех сторон на нас с Дионом смотрели злые, завистливые, непонимающие глаза. Если наш начальный флирт был легко понятен тем, кто был знаком с поведением Диона, то его последующее подчинение и внимательная забота ввели окружающих нас придворных дам в завистливый транс. Я с облегчением подумала, что это даёт мне право пропустить завтрашнее чаепитие, чтобы дать им возможность обсудить перемены в поведении всеобщего любимчика.
Одам следил за нами с выраженным недовольством, с таким же, с каким его мать следила за тем, как её сын пялится на глупую северную провинциалку. Ну и компания. А ведь этот хмурый недоросток — наш будущий король!
В то же время Анри Лиссон смотрел на меня спокойным, изучающим взглядом. Пару раз я состроила недовольную гримасу, но он не прекратил своего наблюдения.
Вот такие они, наследники короны Шиана — я слежу за ними, а они — за мной!
После обеда, улучив момент, когда Дион отлучился, чтобы принести мне вина, Анри подошёл ко мне, церемонно поклонился и тихо сказал:
— Прошу прощения, госпожа Фортескью, я ошибся в вас.
— Да что вы?
— Я имел глупость подумать, что вы всего лишь наивная лгунья, которая запуталась в сказках, которые сама и сочинила, но теперь мне стало очевидно, что вы опытная хищница. Я смущён, что не разглядел этого ранее.
— Ну что вы, не корите себя, такое с каждым может случиться.
— Разрешите поинтересоваться, у вас есть хоть какие-нибудь жизненные принципы?
— Разумеется, есть, — серьёзно протянула я, глядя в его глаза и старательно скрывая раздражение. Дождавшись вопросительного изгиба его бровей, я пояснила: — Я никогда не ем сладкое на ночь.
Лицо Анри начало сморщиваться в презрительную мину, но в этот момент к нам вернулся Дион.
— Дион, господин Лиссон как раз спрашивал меня о моих жизненных принципах, и я ответила, что стараюсь не есть сладкое на ночь.
Дион склонился к моей руке.
— Вы и так самая сладкая из всех женщин, Джулия!
Я погладила его по щеке и повернулась к Анри: — Господин Лиссон, согласитесь: очень приятно, когда вас понимают.