Филип выхватил меч.
— Я его задержу. Забери Кракатук и скорми его Щелкунчику.
В отчаянии я схватила Кракатук и ударила пашотницу об пол. Кусок откололся от пашотницы, но орех все еще находился в ней. Возможно, лучше было взять их вместе, покинуть замок и выяснить, как разделить их, когда мы выйдем из Перевернутого Королевства. Если еще не будет слишком поздно.
Я засунула Кракатук в невидимую сумку в карман плаща и собралась озвучить новый план, когда зубы щелкнули и прикусили мою мочку уха. Я вскрикнула, повернулась и обнаружила Филипа на полу и Мышиного Короля, свободного от пут, приближающегося ко мне, высоко размахивающего мечом. Я пригнулась, когда металл ударился о металл. Филип вскочил на ноги и отразил удары Мышиного Короля, но оказался в невыгодном положении, когда семь голов обрушились на него, вытянув шеи, как кобры. Филипу прокусили запястье, кровь брызнула из раны и заставила его выпустить клинок, который с грохотом упал на пол. Меч Мышиного Короля изогнулся в воздухе, целясь в грудь Филиппа. Я нырнула за брошенным мечом и отсекла ближайшую ко мне мышиную шею. Голова упала на землю и покатилась, издав оглушительный визг.
Мышиный Король повернулся, целясь мечом мне в грудь. Он был так быстр, что проткнул бы меня копьем, если бы не Гризельда, которая сильно пнула его в пах, заставив согнуться пополам. Она ударила снова, и его меч с грохотом упал на пол.
— Руби остальные головы! — завопила она.
Ей не пришлось повторять дважды. Не прошло и минуты, как закатилась вторая голова, и Филипу хватило времени, чтобы завладеть мечом Мышиного Короля и отрубить третью голову. Но то, что Мышиный Король был безоружен, еще не значило, что он был беспомощен. Его рука обхватила меня за горло и крепко сжала. Я застыла, когда кровь прилила к голове, и сердце заколотилось, готовое выскочить из груди, в то время как нахлынули воспоминания о матери Гризельды, душившей меня.
Гризельда набросилась на него, но он другой рукой легко швырнул ее к стене. Сзади Филип отрубил еще одну голову, и я, наконец, восстановила контроль над своими руками и начала действовать. Я сильно укусила Мышиного Короля за предплечье. Его хватка на моем горле мгновенно разжалась, и я опустила меч, перерезав ему запястье, брызнула алая кровь, а затем я отрубила еще одну голову.
Филип отрубил последние две головы, и Мышиный Король рухнул. Трепет облегчения пронесся сквозь меня, но прежде чем он успел успокоиться, пробили часы, и прозвучал жуткий, безнадежный голос Щелкунчика.
— Твое время истекло. Ты не смогла разрушить проклятие. Твое тело превратится в деревянную куклу, а душа останется во мне навеки.