Пока пыталась придумать, как вырвать жемчужину, не попав в воду, Филип снял рубашку и брюки, оставшись только в нижнем белье.
— Нет! — я потянулась к Филипу, но тот оказался слишком быстрым. Он нырнул в глубины океана, к песчаному дну. Я закричала, когда медузы облепили каждый дюйм его тела.
— Он очень храбрый, — сказала акула. Даже сквозь воду я видела, как на коже Филипа появлялись красные пузыри, когда он оттолкнул медузу и схватил раковину.
— Быстрее! — прокричала я, когда Филип поплыл вверх. Его голова показалась на поверхности, и я схватила его за плечо, вытаскивая из воды. Его веки трепетали, кожа покрылась волдырями, тело горело. Я толкнула его на спину, прощупывая пульс. Он был там, но слабый.
Акула щелкнула пастью, и я быстро раскрыла ладонь Филипа и положила раковину с жемчужиной на землю, боясь, что акула откусит руку Филипу, чтобы достать ее.
— Мы выполнили свою часть сделки. Где наша награда? — сказала я с такой силой, с какой только могла, пока молилась тому, кто слушал, пожалуйста, не дай Филипу умереть.
Акула нырнула, чтобы вернуться через секунду. Она выплюнула рядом со мной клубок водорослей.
— Брось во врага. Они опутают его или ее. Магическую водоросль трудно прорубить, — с этими словами акула нырнула в океан.
Поскольку у меня не было противоядия, чтобы убрать яд медузы из организма Филипа, нам придется ждать, пока он уйдет естественным путем. А еще мне нужно было вытащить всех из грота, пока Леон нас не нашел. Я заставила Эйса опуститься на колени как можно ниже, затащила на него неподвижное тело Филипа и привязала парня ремнем к седлу коня. Затем погладила Бисквит по гриве.
— Пожалуйста, найди портал.
Ее ржание было непрерывно низким шепотом, когда она указала головой на вход в пещеру.
— Нет, не на лодке, — сказала я. — Портала там нет. Он здесь.
— Так и есть. Жаль, у тебя не будет возможности открыть его или насладиться вечеринкой.
Я обернулась, меня встретила яркая улыбка Леона. Он больше не казался очаровательным, он стал фальшивым. И его лицо уже не было красивым, а со слишком острыми чертами лица, слишком совершенным, слишком лишенным человечности.
— Ты действительно верила, что сможешь сбежать, не попавшись? — надменный тон Леона ясно дал понять, что он так не думает. — Тебе следовало спрятаться, а не идти в самое очевидное место.
Чтобы выиграть время и придумать план, я подыграла:
— Зачем ты показал мне пещеру во время нашего путешествия на катамаране, если не хотел, чтобы я знала о ней?
Он закатил глаза.
— Здесь есть волшебство. Я ничего не мог сделать, чтобы лодку не притянулась сюда.