И перчатка из крапивы всё ещё на мне.
— Артур? — наугад зову я. И ещё раз, громче: — Артур!
Но только бабочки начинают метаться по комнате — которая, кстати, пуста, если не считать «кровати». На неё я и сажусь, сжимаю руки в кулаки. Если Рапунцель здесь, значит… Но Дамиан говорил, их захватила его армия и везёт в столицу Сиерны…
— Что ты с собой сделала, дочь? — раздаётся тихий мамин голос, и я вздрагиваю от неожиданности, поднимаю голову. — Ты, — она морщится, разглядывая меня, — уродлива.
— Правда? — Я сжимаю кулаки ещё сильнее, так, что на коже остаются следы от ногтей. — Ещё уродливей, чем под проклятьем?
— Конечно, — отвращение на мамином лице смотрится странно. Фее не пристало отвращение, только добрая улыбка. — Тогда ты была собой. А сейчас на тебе следы Тёмного Властелина.
Я вскакиваю.
— Единственные следы, которые на мне есть — это от вашего героя! Кто его опоил? Бабушка?
Мама не отводит взгляд. Она осунулась за этот месяц, похудела и уже не кажется такой блистательной, как раньше. Но всё ещё полна величия. И золотой пыльцы.
— Она мертва, Виола.
Я молчу, и мама продолжает:
— Она умерла, когда Тёмный Властелин вторгся в наш дом. В наши Сады. Она дала нам возможность держать портал достаточно долго, чтобы уйти. Но Сады разорены. Нашего дома больше нет.
Я медленно опускаюсь обратно на кровать.
— Если бы не твоя глупость, Виола, всё было бы иначе, — добавляет мама.
Я изумлённо смотрю на неё.
— Глупость?
— Если бы ты согласилась поддержать героя, он остановил бы Властелина. Тьма не властвовала бы над миром, и это место не было бы единственным нашим убежищем.
— Если бы не я?! Мама! Ты предлагала его убить!
— Герой всё равно победит Тёмного Властелина, так или иначе, — спокойно замечает мама. — И убьёт его. Так будет.
— Так не будет! Где я? Что я здесь делаю? Мама!..
Голос внезапно пропадает. Я остаюсь хватать ртом воздух, а мама оборачивается.
— Мерлин. Это же моя дочь!
— Разговаривать с ней необязательно, — спокойно, даже равнодушно отвечает старик в сером балахоне и остроконечной шляпе. Вылитый Гэндальф. — Её согласие нам не нужно.
— Виола будет помогать герою, — повышает голос мама.
— Ты же знаешь, что не будет, — отзывается Мерлин, а откуда-то из-за его спины доносится голос Артура:
— Мне не нужна её помощь!
Мама морщится, словно Артур нравится ей ещё меньше уродливой дочери.
Старик Мерлин смотрит на меня.
— Послание от Властелина недавно пришло. Он требует переговоров. Хочет увидеть своего любимца. И мы его покажем. Артур!
Мама, всё также морщась, наблюдает, как этот… герой заламывает мне руки и крепко связывает их за спиной. Я молча жалуюсь потолку. С мамой мы только раз встречаемся взглядом. Она отворачивается.