— Силач Джонни! — воскликнул я от радости, и женщина с девочкой, стоявшие рядом и также рассматривавшие стенд, испуганно отодвинулись от меня. — Вы понимаете, это силач Джонни! Это мой друг, он выступает в цирке! — пояснил я им, и женщина с девочкой, опасливо оглядываясь, поспешили уйти.
Я, припрыгивая от радости, побежал к киоску, где продавали билеты.
— Билет в цирк, пожалуйста, — сказал я, улыбаясь во весь рот, и протянул в окошко деньги. Женщина, закутанная в пуховые платки, грозно и недоверчиво посмотрела на мое счастливое лицо, будто я был похож на голодранца, намеревавшегося ее обокрасть.
— Один? — громогласно спросила она и еще более грозно посмотрела, я бы сказал даже угрожающе.
— Да один.
— И что же ты один пойдешь?
— Да, один пойду, — неуверенно ответил я и втянул шею.
— И почему один?
— Потому что я один и, следовательно, мне нужен один билет, — я уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
— Почему ты один? — женщина никак не собиралась отдавать мне билет.
— Простите, дайте мне уже билет и я пойду. Это какой-то нелепый разговор.
— Не дам тебе билет, — громыхнула она, и я, ошеломленный, уставился на нее, а тетка нагло продолжила взирать на меня.
— Тогда отдайте деньги и я пойду.
— Не отдам. Или покупаешь два билета или уходишь.
Я чуть не подавился слюной.
— Извините, это уже переходит все границы. Дайте мне билет или верните мне деньги, а то я…
— Что ты? — тетка смотрела на меня, как на пойманную муху, бесполезно трепыхавшую крыльями. — Под новый год берешь один билет! Где твоя жалость к самому себе? Я сказала, бери два билета. Быстро раскупят, потом, когда понадобится второй, их уже не будет.
— Мне не понадобится второй, потому что я один, черт возьми, и давно уже один! — я вспылил: мое терпение готово было вот-вот лопнуть, я ужасно хотел просунуть руку в окошко и добраться до этой тетки, чтобы хорошенько ее отмутузить. Теперь я понимал, почему они все прятались так далеко от покупателей.
— Два или ничего! — она, держа в толстой руке два красных билета, плавно провела их возле моего лица, будто я был тигр, а она — дрессировщик с куском мяса.
— Хорошо! Давайте два этих дурацких билета! — не выдержал я и протолкнул ей деньги за второй билет.
Тетка вдруг подобрела, улыбнулась и добродушным зычным голосом сказала:
— Девушку пригласи, балбес!
Когда я, взвинченный и разгоряченный от неожиданного столкновения с наглостью, вернулся в редакцию, там стоял хохот. «Неужели все еще обсуждают меня и Дину Сало?» — подумал я и решил, что пора всем устроить проверку материалов, а бездельникам сделать выговор. Но тут ко мне по-панибратски подскочил Замейко и, ковыряясь в зубах зубочисткой, выдал: