- Я делаю всю работу сам. Никому не доверяю свои фотографии, если только не должен отправить файлы в спешке.
- Такой умный и талантливый, – выдохнула Алли. – Чем больше я узнаю тебя, тем больше ты меня поражаешь.
- Это ты меня поражаешь, Соловей. – Я крепче прижал ее к себе. – Вот так просто я рассказал о себе больше, чем когда-либо в своей жизни. Я никогда не говорю о своем прошлом.
- Ты никогда не сидишь ни с кем после дня погони за штормами и не выворачиваешь душу наизнанку?
Я усмехнулся от ее слов.
- Нет, мы обычно слишком устаем после плетения косичек друг другу.
Она захихикала, но тут же вновь стала серьезной.
- Я рада, что ты чувствуешь, что можешь. Ты можешь поговорить со мной обо всем.
Я поцеловал ее. Мне не хотелось, чтобы она уходила, но я знал, что ей уже пора.
~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~
Следующие несколько дней мы разговаривали, переписывались, и я заезжал к Алли в больницу. Мне нравилось быть рядом и смотреть на нее.
Были моменты, когда Алли была так занята, что я мог лишь сидеть недалеко от сестринского поста и наблюдать за ней, но мне нравилось видеть ее в действии.
На работе она была в своей стихии, не было никакой застенчивости или колебаний. Она была Алекс – медсестрой, с которой я познакомился, ответственной, уверенной, без признаков девушки, так страдающей от чувства вины, которая не могла вырваться из своих цепей.
Когда в приемной не было так загружено, я мог украсть Алли в кафетерий, выпить кофе. Несколько раз мы пробирались в палату, где я мог сводно держать ее в объятиях и целовать. Я старался не улыбаться, когда она уходила от меня, приглаживая волосы и безуспешно пытаясь выглядеть профессионально. Ее губы были припухшими, глаза блестели, а улыбка была слишком широкой.
Она потрясающе выглядела.
В вечер ее «фальшивого свидания» с Брэдли я напряженно расхаживал по мансарде, выпив слишком много виски, и практически напал на Алли, когда она появилась у моей двери. Я был благодарен, что она освободилась пораньше. Она казалась уставшей, и я использовал это как оправдание, чтобы снова заманить ее в свою постель и обнимать всю ночь.
В воскресенье я проводил Алли на обед с родителями, ненавидя ту власть, которая у них была над ней. В тот день она должна была присутствовать с матерью еще на одном мероприятии, и у меня не было возможности увидеть ее до понедельника.
Я надеялся провести с ней как можно больше времени, пока реальный мир не прорвется к нам, но со звонком Шона моя прежняя жизнь обрушилась на меня, забирая обратно в реальность вдали от дома и от Алли.