– Выясняем, – вытянулся по струнке начальник тайной охраны, стоящий напротив. – Амалия не пожелала воспользоваться предложением, но господин проявлял настойчивость. Наш человек уже хотел вмешаться, но тут появился Его Высочество Маркель.
Успел? Мальчишка небезнадёжен. Но это не означало, что наказание отменяется. Осталось только придумать какое.
– Ступайте, – кивнул король начальнику охраны.
Как только за ним закрылась дверь, на пороге появился канцлер, чтобы доложить о расписании на ближайшее время.
– В первой половине дня встреч не запланировано. Но поступила просьба одной юной особы об аудиенции. Ваша гостья Амалия спрашивала, не уделите ли вы ей пару минут.
Ранняя пташка. Король, разумеется, планировал поговорить с ней, но хотел назначить встречу на более поздний час. Не все юные барышни любят подниматься с рассветом.
– Да, пригласи.
Она вошла в кабинет бесшумно. Маленькая и худенькая. Осенняя медь волос собрана в простую причёску. Тонкие запястья, узкие ладони. Как она похожа на мать. Воспоминания нахлынули потоком. Тёплые, но печальные.
– Иди сюда, Амалия, – Модест указал на кресло напротив.
Она присела на краешек. В точности, как делала её мать. Будто готовая в любую секунду вспорхнуть.
– Ваше Величество, позвольте поблагодарить вас за ваше великодушие. За то, что все эти годы…
– Не стоит, – перебил он. – Что ты хотела, дитя моё? Ближе к делу.
Она вскинула на него свои медовые глаза. Они тоже достались ей от матери.
– Я нашла работу. Смею просить вашего позволения приступить с сегодняшнего дня. Я постараюсь согласовать график так, чтобы посетить все мероприятия осеннего праздника.
– Работу? Зачем гостье королевской семьи работа? Ты будешь обеспечена всем необходимым на время праздника.
– Ваше Величество, дело в том, что мне хотелось бы остаться в столице после того, как праздник закончится. Но я не могу злоупотреблять вашим великодушием и просить обеспечивать мне столичную жизнь и дальше. Госпожа Элисон наставляла меня учиться самой заботиться о себе, коль скоро я стала достаточно взрослой, чтобы быть в состоянии это делать.
Что это? В голосе робкого наивного цыплёнка послышались твёрдые нотки. Модест часто задумывался, правильно ли сделал, что отдал девочку на воспитание в пансион старой доброй зануде Элисон. Не лучше ли было растить сироту при дворе? Но теперь окончательно убедился, что не ошибся в своём решении. Чему бы научилась малышка у придворных дам? Легкомыслию, интригам, коварству? Она бы не получила того тепла, которым смогла окружить Элисон. В ней бы не появилось того внутреннего достоинства, которое взрастила в ней настоятельница.