Жуть, сковала тело, не давая даже развернуть головы. Амалия не знала, почему так трепещет. Ведь это же дворец, тут не может быть ни грабителей, ни разбойников.
– Амалия… что вы здесь делаете?
Маркель. Единственный мужчина, которого Амалия по-настоящему боялась. Единственный, с кем поклялась себе никогда не оставаться один на один. И, вопреки всему этому, страх не усилился, а, наоборот, отступил.
Она развернулась. Хорошо, что флакон с ядовитой водой уже был не в руках, а на столе. Иначе Амалия бы его выронила. Что с принцем? Он был бледен. На голове – нехорошая рана с запекшейся кровью. Ткань камзола и рубахи в районе плеча разодрана. А само плечо перетянуто тряпицей, которая тоже была пропитана кровью.
– Ваше Высочество, вы ранены? – она замерла, испытывая почти болезненное желание броситься ему на помощь. Отвести к одному из стульев, усадить.
– Ничего страшного. Упал с лошади.
– Я сбегаю за доктором, – Амалия кинулась к двери.
– Постойте. Доктора не нужно, – в голосе послышалась твёрдость. – Я не хочу, чтобы из-за этих ерундовых ран переполошился весь дворец.
– Но это нехорошие раны. Их обязательно нужно обработать.
– Вы умеете это делать?
– Я? – растерянно переспросила Амалия.
Она умела. Госпожа Эмерай обучала не только аптекарскому делу. Она дала азы врачевания. Амалия помогала ей залечивать ушибы и порезы младших воспитанниц. Но сейчас перед ней не десятилетняя ученица – взрослый мужчина.
– Здесь, в лаборатории есть всё необходимое. Свежая вода и чистые полотенца, – Маркель кивнул в сторону одного из стеллажей.
– Но вам нужен доктор, – Амалия сделала ещё несколько шагов по направлению к двери.
– Доктор тут же донесёт отцу. Я не хочу, чтобы король знал.
Она не решилась спросить почему.
– Амалия, вы мне поможете?
Было в его голосе что-то такое, что заставило остановиться. Она почувствовала, что не сможет ему отказать. Развернулась лицом и медленно подняла взгляд. Они ещё не смотрели друг другу в глаза после того, что случилось вчерашним вечером. Пара секунд – как целая вечность. Воспоминания ожили – разлились по телу томительным волнением. Она боялась задать себе вопрос, что сейчас чувствует Маркель. О чём думает? Желание избавиться от наваждения заставило действовать.
– Ваше Высочество, сядьте на скамью, поближе к светильнику.
Он повиновался. Амалия отыскала широкую посудину, налила в неё чистой воды из кувшина. Захватила с полки несколько полотенец.
Она решила начать с раны на виске. Намочила ткань и, перебарывая робость, легонько коснулась кожи там, где запеклась кровь. Это оказалось труднее, чем она думала. Близость принца дико смущала. Но мысль о том, что Его Высочеству требуется помощь, заставила действовать решительней. Маркель вёл себя как самый дисциплинированный пациент. Сидел спокойно, не шевелясь. Только серые пронзительные насмешливые глаза отслеживали каждое её движение.