— Как можно за две с половиной тысячи лет не научиться врать? — отошел от зеркала Раджед. — Так-так, Сумеречный. Друг так друг. Значит, ведем двойную игру?
— А я не подписывался на твои правила, приятель, — немедленно ушел от ответа Эльф, вскидывая брови «домиком», точно незаслуженно обиженный.
— Как фамильярно, — прицыкнул льор, грозя пальцем.
— Могу себе позволить, ты вообще пацан по сравнению со мной, — откровенно насмехался Сумеречный.
— Пф, м-да, — протянул Раджед. — Порой мне кажется, что ты рожден не для какой-то там великой миссии по защите вселенной, а только чтобы бездарно подкалывать людей.
— Ну, в общих чертах все верно, миссия-то провалилась, — начал со смехом, а закончил невесело Эльф, вздрогнув, но отгоняя наваждение давних дней. — Нет, Радж, заполучить Софью с помощью гипнотической отравы — это ниже твоего уровня.
— Может, ты и прав, — кивнул льор, покачивая неопределенно головой. Он подошел к зеркалу, погладил стекло и приблизил изображение, почти скрытое темнотой: — Но посмотри, что ты наделал! Теперь несчастная девочка обречена скитаться по лабиринту из садов и галерей в моей башне, пока не поймет, что выхода нет.
— Ты сам ее туда отправил, забыл? — напомнил на всякий случай Эльф, тоже приближаясь к зеркалу, но продолжая бесцельно бороздить просторы тронного зала и наматывая круги возле стола.
— Это лабиринт осознания! — недовольно воскликнул Раджед. — Я два месяца вел с ней переписку, два месяца! Потом показался во всей красе, но получил лишь дерзкий отказ. И от кого? От шестнадцатилетней простолюдинки без капли магии! — в льоре взыграла неприятная надменность. — Пусть познает величие моей силы! Пусть сломается! Хотя с зачарованными фруктами было бы все проще и приятнее.
— Но, признай, в глубине души ты надеешься, что она не сломается, ты ищешь равную себе по твердости характера, — загадочно ухмыльнулся Сумеречный, на миг с сожалением останавливая взгляд на Софии, маячившей в зеркале.
— Большего абсурда я не слышал! — мотнул янтарной гривой Раджед, напоминая горделивого недовольного льва. — Ох, мой неверный друг, равной мне не оказалась даже Илэни Тахрапзо, хотя ее сила тьмы наводит ужас на льоров.
— Равной… Может, все дело в том, что ты эгоист, который привык, чтобы восхваляли только его? — ввернул Эльф, накидывая капюшон. — Но от этого же ты утомлен скукой.
— Будто ты за две тысячи лет не извелся скукой, — признал истинные причины своей игры чародей. И правда, он уже давно сходил с ума от одиночества и неизменности вещей в своей башне. Что сады, что богатства ничуть не трогали его, как бы он ни расписывал их красоты перед Софией. Миллионы прочитанных книг не делали сердце спокойнее и разум яснее. Загадки вселенной все так же оставались туманны, а причины гибели Эйлиса все так же неясны.