Недоверчивое шуршание обертки сменило снисходительно-довольное чавканье, которое говорило о том, что опоссум все же почти сменил гнев на милость.
— Тогда зачем? Зачем ты это сделала? Одна?
— Одна — потому, что не хотела никого впутывать…
— И как? Получилось? — если бы Джен не знала, что болотный опоссум смертельно ядовит, то наверняка догадалась бы. Настолько едко это прозвучало.
Девушка тяжело вздохнула, понимая, что она это заслужила. С минуту принцесса теребила золотой кантик на рукаве ученической мантии. Затем, будто на что-то решившись, быстро заговорила, не поднимая глаз:
— А зачем… Сама не знаю. Меня как будто что-то подталкивало. Этому было практически невозможно противостоять!
— Зов Духов… Верю, — крыс удовлетворенно кивнул каким-то своим мыслям и задумчиво вытащил очередное пирожное.
— И потом… — Джен замялась.
— Что? — воздушный бисквит с лимонным кремом застыл в воздухе на пути к перепачканной сахарной пудрой мордочке, — Что потом, Ярборро? Говори!
— Понимаешь, мне хотелось… Испытать, пройти. То же, что и она. Стать такой же. Я подумала… Может мы тогда станем, наконец, ближе. Потому что мама, она. Вроде вот она — рядом. Но ее как будто нет. Понимаешь? Глупо, конечно…
— Джен, — маленькие глазки-бусинки были полны сочувствия, но что хотел сказать опоссум, она так и не узнала, потому что появилась профессор Дин.
— А вот и кисель. Садись, девочка. Садись…
Последний кусочек исчез. Все пять пирожных аккуратно разместились в зеленом животе. Каждое — на своем месте, полный порядок! Опоссумы вообще существа очень упорядоченные. Крыс схватил маленькую чашечку и залпом выпил кисель. Еще бы! После такого количества сладкого…
У Чая была своя собственная чашечка с зеленым ободком. Наверное, профессор Дин заказала ее специально для своего любимца. С нее станется! Глаза старушки просто светились от счастья — опоссум явно шел на поправку. Затем ее ярко-синие глаза уставились на Джен.
— Простите меня, профессор. Я понимаю, что подвергла жизнь друга опасности, но…
— Только один человек называл его другом, девочка. Эмма. Твоя мама. И только Эмма ввязывалась в подобные авантюры. Ты просто очень похожа на маму, и не стоит оправдываться, хорошо?
Джен облегченно выдохнула и спрятала лицо в чашке. В отличии от чашечки Чая остальная посуда профессора Дин была просто огромной, с очень красивым, ярким узором. Великаны подарили ей этот сервиз, что ли? Все может быть…
Никто не знал, сколько лет старейшему зельевару академии, кто она и откуда. Может, Верховный знает? Но как-то неудобно спрашивать. Спросить у папы? Где, кстати, его носит…