Маг улыбнулся. Его единственный ученик, напротив, нахмурился:
— Магистр Нардо дар Бранд!
— Да, мой мальчик?
— Я ведь не маленький!
— Не маленький?! Это ты о моем баргузине? Ну что ж… Кроме тех заданий, что ты получишь в конце каждой пары, вот тебе еще одно, дополнительное. Нарисуешь зверька, который оживет и будет в течение всей лекции реагировать на мой рассказ! Мимика и жесты должны полностью соответствовать выражаемой им эмоции! Договорились?
— Но я не…
— Вы этого не умеете, Сирраква! Так потрудитесь воздерживаться от подобных замечаний впредь. А задание выполните тогда, когда полученные знания позволят вам это сделать.
Ник опустил голову. Он искренне сожалел, что так глупо обидел преподавателя. Нардо дар Бранд тем временем продолжал:
— И кстати. Забегая вперед, Сирраква. Следующая пара — «Портрет». Мы будем учиться изображать эмоции. Гнев, радость, грусть… Идите на обеденный перерыв, и сделайте несколько набросков на эту тему. Привыкайте к тому, что рисовать вы теперь будете постоянно. До мозолей на пальцах!
Баргузин обиженно фыркнул и исчез…
…
Шарль упорхнула сразу после второй пары. Джен что-то проглотила в столовой, не чувствуя вкуса, не вникая в беззаботное щебетание Ивы. Она была искренне рада, что у подруг налаживается личная жизнь, но… Эта любовная лихорадка с двух сторон уже начинала раздражать. Может, она просто устала? Пятница, конец недели. Потом библиотечный день, и можно будет уехать, наконец, домой! Шарль и Иве должно понравиться во дворце. Может быть смена обстановки вернет их обратно? Джен улыбнулась, но лишь на мгновение. Снова вспомнила об отце.
Что-то внутри не давало покоя, все время возвращая девушку к тревожным мыслям. И еще… Постоянное ощущение, что за ней следят! И Ника нигде не видно…
Не пугайся, лунный зайчик,
Бездны черного стекла
Не задень, прошу, случайно
Тень от нежного цветка
— Ну как? Можно посмотреть? — громко спросил профессор Верлих дар Албертон.
Казалось, маг, стоя у окна в пустом коридоре и напевая себе под нос, обращается к самому себе. Но вот из-за угла послышался шелест бумаги.
— А как вы догадались, профессор дар Албертон? — Ник, опустив голову, вышел из-за угла.
— Ну, я все-таки профессор, — улыбнулся Верховный, — ну так как? Можно?
Синие глаза мага горели неподдельным любопытством. Профессор взял в руки листок, несколько минут рассматривал набросок, и сияя улыбкой, вернул его мальчику обратно.
— Я всегда знал, что у меня красивый голос!
— Что? — Ник даже рот открыл от удивления.
— Ты рисовал, когда я пел. Твой рисунок дал мне возможность посмотреть на себя со стороны. Немного постарел…И, боюсь, мне надо заняться спортом, — маг нахмурился, но через мгновение снова улыбнулся.