В ожидании вечера Лэн поминутно смотрел на часы, а Экс даже на тренировке без умолку болтал о том, какие красивые цыпочки работают в лазарете, и какую сережку из двадцати стоит выбрать этим вечером.
— Да кто ее в темноте увидит? — смеялся Лэн, глядя на десантника, сосредоточенно перебирающего россыпь гвоздиков и мелких колечек, — ты не сиуэ, чтоб в ушах золотые тарелки носить!
— Сходи в лазарет и попроси проколоть еще несколько, — предложил Дим, — тогда и выбирать не придется!
Экс бросил в Дима подушкой.
— Ничего вы не понимаете в женщинах! Для них важна каждая мелочь!
Зигги вышел в гостиную и уставился в пол.
— Ты чего? — спросил Лэн.
— Сволочь.
Лэн удивленно поднял брови.
— Сволочь сдохла, — вздохнул альдебаранец, — она уже старая была, третий месяц… Так что, наверное, это хорошо…
— И ты до конца держал ее дрожащую лапку? — не выдержав, сыронизировал Экс.
Зигги бросил на него мрачный взгляд.
— У тебя что, никогда собаки не было?!
— Не было, — кивнул Эксельсиор, закрывая коробку с сережками, — вообще никого не было. Даже робоигрушек. Папка считал, это все пустая трата денег, все равно ведь подохнет… или сломается.
Теперь сострадательные взгляды устремились на Экса. Зигги вздохнул, сел с ним рядом и потрепал по плечу.
— Да нормально все, — вскинулся Экс, стряхивая его руку, — я и не хотел особо.
Друзья переглянулись. Стало ясно, что именно будет следующим общим подарком на день рождения Эксу Кёнигу.
***
— Ну?! — нетерпеливо топнула ногой Ману, — ты собираешься дольше меня!
— Конечно, дольше, — хмыкнул Аллен, склоняясь к зеркалу, — ты даже не взяла на себя труд накраситься…
— Зачем? — фыркнула Ману. — Мы планировали напиться в стельку, а не выйти на подиум.
— Одно другому не мешает, — расплылся в улыбке Гласс и тут же чертыхнулся. — Не мешай, третью стрелку стираю!
Ману подошла к столу и стала перебирать баночки.
— Это что?
— Что бы ни было, положи на место. Не терплю бардак… Все!
Первый пилот выпрямился и сверкнул улыбкой, напрашиваясь на комплимент.
— Чистый глянец, — ухмыльнулась Ману.
— Еще бы. А теперь иди сюда.
— Ни за что! — подскочила Ману. — Ты и надо мной два часа возиться будешь!
— Не два, — двинул безупречной бровью Аллен, — а сколько надо. Такой тебя я не выпущу из каюты…
***
Ману давно не смеялась так много. Под ледяной корочкой иронии первого пилота скрывалось тонкое чувство юмора. Оказалось, что лощеный Гласс может быть очаровательно грубым, когда напьется, а еще — что он совсем не умеет танцевать. Но после после пятого или шестого стакана им стало все равно… Ману обнаружила себя рядом с Алленом на стойке бара, а внизу — всех остальных, наслаждающихся представлением.