— Вот как! — пробормотал Вийт и повернул голову к девушке: — Мадам Понмаре, происшествие обнаружено вами?
— Мадмуазель, — поправила та его. — Не мадам.
— Простите, мадмуазель…
— Но у меня есть жених! — вздёрнула подбородок Франсуаза. — И я его люблю. Да-да, господа! В наше время невиданных технических свершений честная девица вполне может признаться, что любит мужчину ещё до того, как вступит с ним в буржуазный брак!
Эпатированные Вийт и Фирс переглянулись.
— Я всегда являюсь на службу к восьми утра, — продолжила барышня, поняв, что её эскапада останется без ответа. — К приходу господ учёных я должна согреть бак с водой для чая, намолоть свежий кофе и разнести по кабинетам утреннюю почту. Когда я вошла в этот коридор, то услышала… — девица оглянулась на дверь, — услышала это…
— Ночные сторожа обычно не бывают в этой части здания, тут нет ценностей, — продолжил Кутюк. Рымарь согласно затряс головой, но ничего, кроме «Воет», не произнёс. — Пока госпожа Понмаре с криком не прибежала на пост, о происшествии известно не было.
— Ни с какими криками я никуда не прибегала! — поморщила свой очаровательный носик Франсуаза. — Просто пришла и сказала…
Детектив сокрушённо покачал головой.
— Есть какие-нибудь мысли, что это? — спросил он у городового.
Тот пожал плечами.
— Ну что ж, — решительно рубанул Вийт. — Ломайте дверь!
— Ой! — пискнул ночной сторож музея и в ужасе бросился прочь.
— Ничего, мы потом его найдём, — небрежно сказал дедуктивист. — Ломайте!
Кутюк отошёл к противоположной стене, разогнался и грохнулся всем телом о дверь. Та дрогнула, но устояла. Вой, доносившийся изнутри, прекратился.
— Как интересно! — пробормотал сыскной надзиратель. Он пригнулся ухом к замку. В комнате было совершенно тихо. — Ломайте, Кутюк!
Городовой снова разогнался и врезался в дверь с такой силой, что Вийт невольно обеспокоился, не повредит ли полицейский себе плечо. Кости постового, впрочем, остались целыми. Раздался лишь треск дерева.
— Ещё! — воскликнула Франсуаза обрадованно.
Кутюк повторил свой неистовый удар, и дверь, перекосившись, тяжело повалилась внутрь.
Все, подспудно ожидая, что из комнаты вырвется нечто ужасающее, невольно сделали шаг назад. Дверной проём однако оставался пуст. Лишь пылинки плясали в воздухе. Было видно, что в кабинете совершенно темно.
Кутюк разогнулся и вытер ладонью пот под фуражкой.
Вийт вытащил из кармана свой шкатулочный пистолет де Грибоваля калибра 17,1 мм, кивнул городовому, оглянулся на Фирса и, ни мгновения не колеблясь, бесстрашно шагнул внутрь…
* * *
Высокие окна кабинета закрывали плотные шторы. Несколько газовых светильников на стене тускло, едва различимо поблёскивали медью, но огня в них не было. Царила практически полная темень.