Не сложнее, чем побывать в своей квартире и пощупать плафон. Вот, значит, что это было! Я перенесла лишь собственное сознание. То есть о возвращении домой пока можно только мечтать.
— Мать прыгает на расстояние от малыша, и ему приходится перемещаться за ней. Ведь летать он пока не может. Им управляет страх и любопытство.
— С этого момента поподробнее.
— Да, именно страх. Инстинкт выживания. Химерыш боится остаться один, поэтому изо всех сил стремится к самому родному существу.
Сердце забилось сильнее. То есть, мне нужно сильно испугаться и думать о маме?
Нет, чего-то этой картине недостает, какой-то малюсенькой детали…
— И все? — уточнила я. — У всех это получается?
— В большинстве случаев, — подтвердил профессор Клайз. — Если химера здорова, то она рано или поздно осваивает прыжки.
Значит ли это, что я дефективная химера? Надеюсь, все-таки просто неопытная.
Я подняла глаза к потолку. Он в точности повторял рисунок в коридоре: здесь было бескрайнее звездное небо, на котором, как светила, расположились химеры.
— Почему они меняют обличия?
— Это тоже инстинкт. Миры очень разные, и тело химеры, ее сущность, адаптируется к окружающей среде. Если мир слишком влажный и жаркий, то химера будет выглядеть как рептилия, если слишком холодный, то покроется шерстью.
А там, где много воды, превратится в водное создание. Я отыскала взглядом осьминожку.
— То есть все эти рисунки — фантазия художника? Домыслы? Или об этом рассказали сами химеры?
Профессор покачал головой.
— Это очень старинные изображения. Еще со времен освоения Неизвестных миров. Такими химер видели первые путешественники. Я собирал эскизы из их дневников. Но тех химер давно нет в живых, не говоря уже о людях.
Значит, они посещали Землю! Я не ошиблась.
— А ныне живущие химеры… жители Долин сами ничего не знают, им запрещено покидать резервацию. Материнский прыжок не в счет, он священный и очень личный. А стражи по долгу службы не дают интервью.
Я подалась вперед и спросила небрежно:
— А вы бы хотели побывать в другом мире?
Клайз рассмеялся, только в его взгляде смеха не было. Вернулась подозрительность и серьезность.
— Конечно, — подтвердил он. — С тех пор, как химеры появились рядом с нами, люди мечтали и продолжают мечтать об этом. Мы даже научились собирать остаточную энергию таких перемещений и заключать в артефакты.
Слишком живое воображение явило мне картинку, как химер заключают в клетки под высоким напряжением и заставляют бесконечно перемещаться. Пока не выдохнутся. Видимо, на моем лице отразился ужас, потому что профессор поспешил меня заверить: