Уже возвращаясь домой, я столкнулась с Мистиславом. Лекарь повёл себя, мягко говоря, странно - отшатнулся от меня как от чумной. Мы с щенком удивлённо переглянулись.
Впрочем, вид у мужчины тоже был не ахти. Такое чувство, что он не спал всю ночь - под глазами обозначились круги, лицо осунулось, а на щеках горел нездоровый румянец. Утром я совершенно не обратила на него внимания, а зря, как оказалось!
- Мистислав, вы не заболели? - обеспокоенно спросила я: - Может, вам нужна помощь?
Лекарь тяжело посмотрел на меня исподлобья и вздохнул. Ничего не понимаю.
- Не переживайте, княгиня, я немного увлёкся работой. Завтра отдохну, раз уж Ян отменил практику. А как вы себя чувствуете? Ничего не болит?
- Благодарю, вашими стараниями, - улыбнулась я, наклоняя голову к плечу. Мужчина вновь одарил меня колючим взглядом и ответил что-то дежурно-вежливое. От такого поведения я даже растерялась.
Мы помолчали. Некстати вспомнилось, что гонец от Его Высочества так и не вернулся. Вообще, писать цесаревичу было необязательно, но я решила не рисковать. Мало ли что придёт в голову Данимиру.
- Сегодня у вас тоже ужин с Его Высочеством? - осведомился лекарь каким-то нехорошим тоном. Словно мысли мои прочитал.
- Зачем, мы вчера обсудили все дела, - я намеренно сделала акцент на последнем слове, - с вами точно всё в порядке, Мистислав?
Его движение я даже не заметила - настолько стремительно он оказался рядом.
- Нет, княгиня, - выдохнул лекарь, глядя мне в глаза, - не всё в порядке... Идите спать, завтра вас ждёт сложный день.
Пока я приходила в себя, Мистислав уже отстранился, распахивая передо мной дверь. Машинально зашла, обнимая заснувшего щенка и...
Что это было сейчас?!
В Озёрск мы прибывали к полудню. Отодвинув шторы, я впустила в карету немного солнца. Сегодня был ясный, удивительно погожий день - даже морозы отступили. Щурясь от яркого света, я с интересом прильнула к окну. По правую руку от нас тянулось известное Серебрянское озеро, закованное в лёд. Сейчас на нём вовсю резвились дети, устраивая забеги на коньках.
С левой стороны - я перевела взгляд - бежали расписные деревянные домики. Знакомая глазу языческая слобода. Озёрск был имперским городом, не нашим. Так уж повелось, что в провинциях Империи язычники до сих пор считались чужаками. Впрочем, на территории бывших княжеств картина ничем не отличалась. Те же имперские слободы на окраине.
Почему-то в провинции люди тяжело привыкали к переменам. В той же Руссе, например, уже давно не делали разницы между имперцем и язычником.
За слободами потянулись неказистые каменные дома, заблестели вдалеке купола церквей. Дорога стала ровной, приятной - я до хруста выгнула спину после долгой поездки. Зарина на моём плече недовольно завозилась и распахнула сонные глаза. Эта совушка проспала весь путь, отлежав мою руку до онемения. Но будить сладко сопящую сестру мне было жалко.