Довольная своей маленькой местью, я попросила у Милолики чай и села за бумаги. Но принесла ж нелёгкая этого графа!..
- Княгиня Косса Ольховская-Венская, - холодно представилась я, поднимаясь из-за стола, - прошу прощения, с кем имею честь?
После сна я успела помыться, накраситься и убрать волосы в аккуратную култышку. Моё платье тоже было совсем не фривольным - бордовое, приталенное, с чёрной бархатной накидкой, похожей на восточный сарафан. Словом, девчонку я ничем не заслуживала.
Кажется, и до вельможи дошло, что он немного перегнул палку. Титульная приставка "князь-княгиня" после объединения осталась только у бывших хозяев Княжеств. Ну а ведущими всегда были именно Ольховские да Темновские.
- Граф Владмир Аладьевский, - гордо выдавил дворянин, но сдулся под моим насмешливым взглядом. Аладьевский... Я даже не могла вспомнить, кому посвящён этот род. Зато язычник точно был не из бедных - вон, по золотому перстню на каждом пальце. - Простите меня за резкость, Княгиня, но это чересчур! Я немедленно забираю свою кровиночку из вашей Академии!!!
- Как зовут вашу кровиночку? - уточнила я. Получив имя, громко крикнула в приёмную: - Милолика, узнай у Росаны успеваемость некой графини Розы Аладьевской с факультета Хозяйства!
Сегодня я просила характеристику в пятый раз. Росана, верно, уже ненавидела меня, но отказываться от умных ребят я не спешила. Правда, уговаривать пришлось лишь однажды, когда Белояр лично заступился за юношу. С моей властью деканы не смирились, но пока выжидали. Молчала и я, не трогая их омут.
К счастью, дёргать Росану в этот раз не понадобилось. Пока Милолика делала чай, в приёмной появился Святослав - декан факультета Хозяйства. Услышав имя Аладьевской, он раздражённо сморщил нос.
- На эту истеричку уже добрая часть наставников жалуется. Великий Род, да пусть идёт она с миром!
Судя по её папеньке - охотно верю. Эта Роза была десятым платником, с которым мы расставались. Признаться, я ожидала бучу от деканов, но порой они вздыхали с таким облегчением, что пробивало на смех.
Пряча улыбку, я вернулась в кабинет.
- Граф, к сожалению, я ничем не могу помочь. Мы бы с удовольствием оставили Розу в наших стенах, но правила едины для всех. Рекомендации самого цесаревича, - пафосно прошептала я, поднимая вверх палец. Ну а что? Данимиру не горячо не холодно, зато мне радость - граф нервно заёрзал на стуле и слегка побледнел. Ещё бы, в его высочестве усомнился!
Правда, уже через минуту Аладьевский пришёл в себя. Заметив хищный огонёк в его глазах, я мысленно застонала.