6 августа. Наполеон вновь вернулся к обсуждению проблемы с книгой г-на Хобхауза. Он заявил, что губернатор поступил просто незаконно, оставив у себя упомянутую книгу; что даже если бы он был заключённым, приговорённым к смертной казни, поведение губернатора не может быть законным, когда он оставляет у себя книгу, которая не содержит ни секретной корреспонденции, ни элементов государственной измены, только потому, что она содержит «пустяк». Под «пустяком» Наполеон имел в виду адресованную ему дарственную надпись.
10 августа. Когда Наполеон завтракал снаружи дома, в палатке, приехал сэр Хадсон Лоу, чтобы поговорить с ним, но это ему не удалось.
11 августа. Большие манёвры на территории лагеря 53-го пехотного полка в честь принца-регента. Объяснил Наполеону, что во всех наших колониях празднуется день рождения его королевского высочества. «Конечно, конечно, — сказал он, — это вполне естественно». Спросил меня, приглашён ли я на обед к губернатору. Я ответил, что нет, но что меня пригласили вечером на бал.
14 августа. Наполеон выехал на прогулку верхом впервые за последние восемь недель. Сообщил мне, что у него настолько разболелась голова, что он попытался использовать эффект небольшого физического упражнения. «Но, — продолжал он, — пределы моей зоны настолько ограничены, что я не могу ездить более часа; а для того, чтобы получить для здоровья какую-нибудь пользу, я должен на скорости ездить три или четыре часа. Он был здесь, — продолжал Наполеон, — этот сицилийский главарь полицейских ищеек. Я бы задержался в палатке ещё на один час, если бы мне не сообщили о его приезде. Мне противно его видеть. Он пребывает в вечном беспокойстве и производит впечатление человека, который всегда на кого-то сердит или которого одолевают тревожные думы, словно что-то гложет его совесть, и он поэтому стремится сбежать от самого себя».
«Человеку, более всего подходящему для должности губернатора острова Святой Елены, — высказал своё мнение Наполеон, — следует быть личностью, обладающей большим тактом и в то же время сильным и твёрдым характером — таким, кто мог бы самым деликатным образом представить свой отказ и уменьшить страдания заключённых, вместо того чтобы вечно вдалбливать им в голову, что их рассматривают только как узников. Вместо такого человека сюда прислали неизвестного человека, который никогда не командовал, никогда не придерживался ни порядка, ни системы, не умеет подчиняться обстоятельствам, вести себя в обществе, не обладает творческими возможностями, и выглядит так, словно всегда жил среди воров».