Они с Вэном должны были знать, хватит ли у Де Сантиса акций для враждебного поглощения и чего он хочет от нее.
Дело не только в этом. Тебе самой нужны ответы.
Что ж, это правда. Ей нужны ответы. Ответы на многие вопросы, и никто, кроме мужчины, сидящего рядом с ней, не мог дать ей эти ответы.
Так что, да, идти с Де Сантисом, не предупредив Вэна, было обдуманным риском, но она должна была рискнуть. Она просила Вэна доверить ей самой позаботиться о себе, и надеялась, что так и будет. Как бы то ни было, чем скорее она получит ответы, тем скорее Вэн выполнит свои обязательства перед ней и вернется на службу, где ему самое место.
- Не волнуйся, - сказал Чезаре Де Сантис, ее отец, усаживаясь рядом с ней. - С ним все будет в порядке.
- Я не волнуюсь, - она не повернулась и не посмотрела в заднее окно, инстинкт подсказывал ей, что лучше не открываться перед этим человеком, и особенно характер ее отношений с Вэном. К счастью, у нее была большая практика скрывать свои чувства.
- Тебе не очень нравится твой брат? - вопрос прозвучал небрежно, почти небрежно.
- Приемный брат, - рассеянно поправила Хлоя, изучая свои руки. Они были бледные. Она не осознавала, насколько замерзла, пока не села в лимузин, где было тепло и уютно. - И нет. На мой вкус, он немного высокомерен.
- Что ж, это правда, - в голосе Де Сантиса послышались веселые нотки. - Он не был рад, что ты уехала со мной, это точно.
Хлоя на секунду опустила ресницы, по ее телу пробежала дрожь, вспомнив выражение лица Вэна, когда садилась в лимузин. Он увидел, что ее не принуждали к этому, что это не было похищением. Что она намеренно пошла с Де Сантисом.
Но что еще ей оставалось делать? Вэн ни за что не отпустил бы ее, если бы она сначала поговорила с ним.
Нет, он должен довериться ей, чтобы справиться самой.
И все же она снова и снова прокручивала в голове кадры, как Вэн бежит к ней, поднимает руку и бьет сначала одного парня по лицу, а потом второго в живот. Он едва отвел от нее взгляд, свалив троих мужчин с такой же легкостью, с какой дровосек валит деревья острым как бритва топором. Затем он поднял пистолет и направил его на голову Де Сантиса, и все ее тело похолодело, потому что она увидела темно-зеленый убийственный блеск в его глазах.
В тот момент она заколебалась, и не потому, что боялась за человека, стоящего позади нее, своего биологического отца, а потому, что увидела отчаяние в глазах Вэна. Что в таком отчаянии он может хладнокровно застрелить другого мужчину посреди площади, просто чтобы добраться до нее.
Это что-то да значило, хотя она не была уверена, что именно. Неужели это было только ради ее безопасности? Или из-за женщины, которую он потерял? Или дело было не только в этом?