Вэн молча наблюдал за ней, и то сочувствие, которое она узнала вчера, вернулось в его взгляд, как будто он точно знал, что она чувствует. Это заставило ее горло сжаться.
- Я знаю, что это трудно слышать, - тихо сказал он. - Но ты не одна, понятно? Папа всегда заботился о бизнесе в первую очередь. Как ты думаешь, почему он усыновил Вульфа, Лукаса и меня? Это было не потому, что он хотел, чтобы дети любили его. А потому что ему нужен был кто-то, кто защитит его наследие, потому что ему нужны были наследники.
Что-то горькое прозвучало в его голосе, на мгновение отвлекая ее.
- Что? Ты не хотел быть его наследником?
Он отрицательно покачал головой.
- Черт возьми, нет. Я хотел остаться в армии. Защищать страну, а не его прибыль, - теплый золотой блеск в его глазах исчез, оставив после себя холодный зеленый цвет. - Вот почему я не собираюсь быть здесь дольше, чем, блядь, должен.
Хлоя изучала его серьезное, красивое лицо. Ладно, значит, не только у нее были проблемы с папочкой. У Вэна тоже.
Любопытство зашевелилось внутри нее, и ей захотелось спросить его, что такого плохого в защите того, что хотел Ной. Но сейчас не время для этого разговора. Он, вероятно, не рассказал бы ей в любом случае, и кроме того, у нее все еще были другие вопросы.
- Как давно ты об этом знаешь? Что Ной не был моим отцом?
- Только когда получил письмо. Как я уже сказал, он сказал мне не говорить тебе об этом, но я подумал, что это чушь собачья. Я подумал, что тебе нужно знать, - он сел прямее и пронзил ее взглядом. - Я ошибся?
Она инстинктивно приподняла подбородок, словно вопрос был вызовом.
- Нет. Я бы предпочла знать правду, чем быть обманутой. И папа всегда говорил много лжи.
Взгляд Вэна пробежал по ней, проверяя, как будто сканируя ее на наличие травм. Ей это не понравилось. Она чувствовала себя не так хорошо, как говорила себе.
- Не смотри на меня так, - отрезала она. - Я же сказала, все в порядке.
Он никак на это не отреагировал, его холодный взгляд встретился с ее.
- Какую еще ложь он тебе говорил?
Но она не хотела говорить об этом, не сейчас.
- Так вот почему папа не мог оставить мне ранчо, верно? Потому что Де Сантис потенциально может использовать меня, чтобы заполучить его для себя?
- Да. Это в значительной степени так. Ты цель Де Сантиса, и пока это так, отец не мог тебе ничего оставить.
Де Сантис нацелился на нее. Де Сантис, ее отец, нацелился на нее.
Боль снова закрутилась внутри нее, и ей пришлось резко отвернуться, сделав несколько шагов к окнам, крепко обхватив себя руками.
- А что, по мнению отца, собирался делать Де Сантис? - ей пришлось задать этот вопрос.