Когда он притянул ее к себе, потирая основание своего члена о ее клитор, ее глаза закатились, и она издала самый беспомощный, самый восхитительный стон. Поэтому он делал это снова и снова, поднимая ее, а затем опуская, наблюдая за ее лицом и чистым, открытым удовольствием, которое оно выражало.
Она не собиралась долго сдерживаться и благодарить за все гребаного Христа, потому что он был уверен, что скоро и сам сорвется, если не будет осторожен.
Он ускорился, пока она не начала трястись, явно на грани отчаяния. Затем он скользнул одной рукой между их скользкими, напряженными телами и нашел твердый бутон ее клитора, одновременно насаживая ее. Голова Хлои запрокинулась, и она издала хриплый крик, а все ее тело напряглось.
Вэн схватил ее волосы в кулак на затылке, накрыл ее рот поцелуем, не в силах устоять перед искушением попробовать ее на вкус, пока она кончала, взять ее крики в себя. Он продолжал двигаться, удерживая ее, когда она плавала на волнах удовольствия, чувствуя, как сжимается вокруг него.
Не было причин сдерживаться, поэтому он не стал, снова и снова врезаясь в нее, пока его собственная кульминация не обрушилась на него, как гребаное цунами, и не утащила его вниз.
Он рухнул на кровать, забрав ее с собой, но в последнюю минуту откатился в сторону, чтобы раздавить своим весом. Она повернулась лицом к его шее, обдавая горячим дыханием, и он обнаружил, что лежит неподвижно в тишине в течение долгой, бесконечной минуты, слушая звук ее дыхания, ожидая, пока его сердцебиение замедлится. Она прижала руки к его груди и прильнула ближе, слегка вздохнув.
- Спасибо, - наконец пробормотала она, ее голос звучал глухо. - Это было... потрясающе.
Да, так оно и было. Слишком удивительно. Но он не мог позволить себе думать об этом, потому что это было на один раз. Однажды он сказал ей это, и это было правдой. И все равно. Возможно, даже больше теперь, ведь он узнал, каково это - быть с ней.
Наступило еще одно молчание, и ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что она заснула.
Вероятно, это было хорошо во многих отношениях, потому что теперь у него не было причин задерживаться в ее постели. И он определенно не хотел этого делать, потому что тогда у него может возникнуть соблазн продолжить делать с ней еще больше разных вещей. Снова услышать ее крик, или же узнать, как ее красивые красные губы обхватят его…
Да, лучше уйти сейчас. Во-первых, было слишком много причин, почему это была плохая идея, и ни одна из них не позволяла этому продолжаться и дальше.
Вэн осторожно вылез из кровати, затем, стараясь не разбудить, отошел, накрыв ее обнаженное тело одеялом, чтобы она не замерзла. Она издала мягкий, довольный звук и прижалась к одеялу, ее дыхание замедлилось, когда она снова погрузилась в глубокий сон.