— Флейм, — прошептала, когда увидела, что я наблюдаю за ней, — почему ты это с собой делаешь?
Я хотел подползти к ней ближе, но мое тело было слабым. Я так устал. Мэдди пододвинулась, пока не оказалась сбоку от меня. Она вытерла щеки, затем спросила:
— Ответь мне, Флейм, зачем ты только что причинил себе боль?
Мои губы болели, казалось, были не в состоянии двигаться, но Мэдди задала мне вопрос, и я хотел дать ответ.
— Он приходил за мной. Чтобы освободить пламя, зло. Я видел его позади тебя и хотел защитить. Я... я должен защищать тебя.
Мэдди замерла, и я видел, как она сглотнула.
— Кто приходил за тобой?
Я подумал о мужчине из моей головы — темные глаза и волосы.
— Он, — ответил, по моей коже бежали мурашки от одного только его образа в голове.
Мэдди хмурилась.
— Он приходил за тобой? Чтобы сделать... это? — спросила она и ее голос немного дрожал.
Я кивнула, затем улегся щекой на пол. Я устал.
Мэдди опустила глаза на свои руки, я продолжал наблюдать за ней. Ее темные волосы касались пола, когда она находилась в сидячем положении. Это была моя любимая часть в ней. За исключением зеленых глаз. И ее маленьких рук. Я всегда думал о ее маленьких руках.
— Мне нравятся твои волосы, — сказал я, пялясь. Мэдди подняла свои зеленые глаза. Ее щечки покраснели, а мой желудок стянуло в узел от этого вида. Так было каждый раз, когда я смотрел на нее. И когда она смотрела на меня так, как сейчас, мое сердце ускоряло бег, как и пульс.
— Спасибо, — прошептала она, и я уловил, как уголок ее рта приподнялся. От этого она становилась еще красивее.
Комната погрузилась в тишину. Мэдди сделала глубокий вдох и сказала:
— Мне нравятся твои руки.
Жар внезапно наполнил мое тело. Но это не было пламя. Ощущалось иначе. Мои мышцы не горели. Кожу не покалывало. Это ощущалось... непривычно...
Я нахмурился. Мэдди что-то во мне нравилось? Никому никогда не нравилось во мне что-то. Собрав всю волю в кулак, начал шевелить руками, несмотря на то, что мне казалось, будто меня прижимает сильным весом, но я оттолкнулся, пока не вытянул руки на полу перед собой. Начал изучать татуированную кожу, пламя, покрывающее плоть.
— Почему? — прохрипел я и поднял голову, видя, что Мэдди все еще наблюдала за мной. — Почему тебе нравятся мои руки?
Мэдди еще больше покраснела, но продолжала наблюдать за моими руками. Внезапно она зашевелилась, и легла, повторяя мою позу зеркально. Мое сердце выстреливало удары как из пушки, когда Мэдди прижалась щекой к полу. Она смотрела мне прямо в глаза.
— Все... все хорошо? — прошептала она.
Я кивнул и ответил: