— Раздвинь ноги.
Я повиновалась. Пальцы блуждали по телу, не касаясь стратегически важных мест, заставляя сильнее выгибаться им навстречу, но Марк только дразнился. Снова и снова поглаживал спину и попку, скользил подушечками с внутренней стороны бедер и только.
— Марк, пожалуйста…
Он только укусил меня в шею, совсем как самый настоящий кот. А я потерлась бедрами о его член, а когда потянулась к нему руками, чтобы сделать так, чтобы он вошел в меня, Марк быстро перехватил мои запястья.
— Нетерпеливая фиалка, — пробормотал он.
Кровать прогнулась сильнее с одной стороны, Марк потянулся к сброшенной одежде.
— Фух, есть последний.
Зубами надорвал упаковку.
— Не смотри на меня с таким укором, фиалка. Ты не знаешь, как я жил до тебя. Даже не проси делать это с тобой без защиты.
— Ладно.
Он снова вернулся ко мне, погладил пальцами, при этом запуская один в меня.
— Я схожу к врачу… — пробормотал он. — Я тоже хочу взять тебя без ничего, почувствовать тебя… Черт, я сделаю это сегодня же.
— Хватит уже болтать, Марк… — всхлипнула я, отвечая бедрами движениям его пальца, но все тщетно.
— Чуть приподнимись и разведи ноги, — снова скомандовал он, подпихивая под мои бедра подушку. — Вот теперь хорошо.
Он надавил членом и громко выдохнул через стиснутые зубы.
— Господи, какая же ты узкая…
Он вошел и замер, зависнув надо мной на вытянутых руках.
— Больно? — хриплый низкий голос на грани слышимости.
Тряхнула головой, вжимаясь в его живот бедрами. Почувствовала, как он сильнее развел мои ноги руками и снова вышел. Потом с тихим шипением сквозь стиснутые зубы, опять погрузился в меня.
— Сильнее, Марк…
Он вдруг потянул мои волосы на себя и прошипел прямо на ухо:
— Я так не думаю, фиалка. Вчера уже было сильнее.
— Пожалуйста, Марк… Сегодня будет иначе. Отпусти себя.
Он сильно ударил бедрами, так и не ослабив хватку на моих волосах. Я вскрикнула и чуть не заплакала, когда он снова замер.
— Ты не готова к такому.
— Готова! — упрямо прорычала я.
— Не зли меня, детка. Если сорвусь, то сделаю только хуже.
К сожалению, в такой позе, прижатая к кровати его телом, с закинутой назад головой из-за сжатых в его кулаке волос, я никак не могла повлиять на процесс. Не могла взять нужный темп и скорость. Мне только и оставалось, что медленно поджариваться от его размеренных движений.
Если его контроль оставался на пределе, то мои тормоза давно отказали.
Я приподнимала бедра, еще и еще, ему навстречу, лишь бы получить больше. Я хотела раскрыться перед ним так, чтобы почувствовать всю его длину в себе. Доверие к нему, что он не станет причинять мне боль, и вера в то, что если больно все-таки будет, Марк остановится, переломили ситуацию.