А на неудобьях, где оставались участки целины, вспархивали и скользили над землей пестрые стрепеты. Это были птицы тоже из семейства журавлиных, но мельче дроф, величиной с курицу.
Повсеместно в этих отавах нет-нет да и слышался одинокий голос перепелки, вещающей «спать пора, спать пора», хотя до вечера оставалось еще много времени.
Прасковья Яковлевна радовалась, что решилась устроить своему отцу побег из концлагеря, и спешила, понимая, что лучше всего помочь с этим в первые дни пленения, хоть и не знала, как давно он находился в заточении. Хотелось думать, что недавно, что с первых дней смог сообщить домой о своем местонахождении. А правила организации побега знала потому, что ее муж, Борис Павлович, до войны вел с заводскими допризывниками уроки по задержанию противника, нарушителя границы или диверсанта, а она, интересуясь делами мужа, иногда помогала ему писать конспекты.
Эти уроки проводились под эгидой районного военкомата и по его заранее утвержденным программам. В программах из идеологических соображений не предусматривалось изучение случаев пленения, ведь плен — это позор, недостойный красноармейца. Но Борис Павлович понимал, что в военных конфликтах, увы, случается контуженному или обескровленному бойцу попасть в лапы противника. Всех эпизодов не перечесть. Это жизнь. И к этой ситуации будущие бойцы должны быть готовы. Военная подготовка по выработке этих навыков имела целью повышение боеспособности и одновременно укрепление воли бойца к сопротивлению. Поэтому и для происшествий, связанных с пленением, они должны были иметь простейший план действий и элементарные навыки, отработанные на таких вот занятиях. И Борис Павлович, на свой страх и риск, рассказывал молодым ребятам то, что знал сам, что вычитал в книгах или почерпнул из рассказов тестя, Якова Алексеевича, имеющего опыт империалистической войны. Борис Павлович по военной специальности был разведчиком, бойцом, способным добывать информацию хитростью или смелостью. Проводя занятия по взятию языка, например, он удачно увязывал это с самозащитой и тренировал бойцов не только умению быстро и надежно сковывать плененного противника подручными средствами, но и самому освобождаться из захватов.
Так вот первая заповедь для гласила, что надо пытаться бежать как можно раньше после пленения. Тогда остается больше шансов на успех, ведь пленный еще находится ближе к своим и ему проще к ним добраться. Если он не ранен, то, пока его не избивали и не допрашивали с "пристрастием", у него есть еще моральные и физические силы для побега. Ведь дальше обычно бывает хуже. И еще: вблизи фронта противник не так хорошо подготовлен содержать и охранять пленных, чем в специальных лагерях, естественно, тут у бежавшего есть больше шансов прорваться на свободу.