— А сейчас, уважаемые дамы и господа, — эхом прокатилось по залу, — Белый танец! Дамы приглашают кавалеров!
Ника кокетливо улыбнулась Олегу, но тот безразлично отвернулся и вдруг наклонился к уху Олеси: «Пригласи меня…». Олеся растерялась. Тогда Олег сам взял её ладонь в свою и повёл танцевать. Держась на скромном расстоянии, он двигался вместе с нею в такт музыки. Его лицо не выражало никаких эмоций. «Как же тебя разгадать, Полянский? — думала Олеся, — Ты решил свести меня с ума?»
Словно прочитав её мысли, Олег тихо произнёс:
— Я спас тебя. Ты — меня. Мы квиты.
Алексина выгнула бровь. Теперь всё встало на свои места. Он просто не хотел, чтобы его пригласила Ника.
— А я, было, подумала, что всё искренне, — наигранно выдохнула Олеся, и Полянский улыбнулся. Взгляд девушки привлекла обворожительная ямочка на его щеке. Неожиданно для себя Олеся произнесла, — Улыбайся чаще, Олег. Тебе это идёт.
Мужчина внимательно посмотрел на Олесю, и его пальцы внезапно скрестились с её пальцами. Олеся опустила взгляд и перестала дышать. Полянский слегка сжал ладонь девушки, скользя кончиками пальцев по гладкой коже её рук. Этот телесный контакт показался Олесе слишком интимным, хотя Полянский и сохранял приличную дистанцию. Взволнованная близостью с партнёром по танцу, она никак не решалась поднять глаза. Она знала, что он на неё смотрит и уже не слышала музыку, но чувствовала, как пульсирует кровь в её висках. Когда ресницы Олеси взлетели вверх, её встретил пронзительный взгляд тёмно синих глаз. Но в этих глазах уже не было ненависти, там появилось что-то другое, что-то тёплое и родное. Олеся совсем растерялась. Музыка стихла, Олег отпустил её руку и молча удалился, как будто ничего не произошло. А ведь ничего и не произошло… Олеся выровняла дыхание и покинула дворец. Никому ничего не объясняя, она поймала машину и уехала домой. Всё кончено.
Она смотрела в окно и думала о нём. Дерзкий, самоуверенный Полянский, местами грубый, а сегодня — какой-то странный. Он напомнил ей дождь — мокрый, холодный… обжигающий, воодушевляющий, любимый дождь… Неизведанный, угрожающий, интригующий, манящий.… Зачем он коснулся её кончиками пальцев? Зачем выбил из колеи? Обозвал бы нехорошим словом, толкнул — не было бы никаких вопросов. А он коснулся еле-еле, и земля ушла из-под ног. И весь мир стал другим. И сейчас, вместо того, чтобы вспоминать великолепие светского бала, она думает о нём.… И ненавидит его. И хочет, чтобы он снова коснулся её.… Хочет посмотреть ему в глаза и спросить: «Зачем ты это сделал?» Конечно, она никогда не спросит его. Возможно даже, она больше никогда его не увидит. Так будет лучше для всех. С глаз долой… Он погубит её. Она будет стоять под холодным дождём, закрыв глаза и простирая небу свои объятья, и будет счастлива целых двадцать минут. А потом заболеет пневмонией и умрёт. Потому что жизнь начнёт диктовать свои правила.