Андрей, как безумный, припал к ее сладким губам, припечатав своим телом к бортику. Ощущение его обнаженного тела в такой близости, заставляло позабыть о всяческом контроле, о том, где они находятся, о том, что хотела держаться подальше. Оставалось лишь томное наслаждение, вызывающее приятную слабость в ногах.
Наркотик, под названием любовь медленно распространяется по венам, отравляя собой весь организм. Теперь она принадлежит ему полностью. Таня сдалась во власть их общего нетерпения и жажды. Прохладная вода лишь обострила яркий восторг от новой близости. Это прекрасно, хочется и смеяться, и плакать одновременно.
Когда страсть схлынула, они стояли обнявшись в воде, не понимая, что же дальше. Оба ясно понимали, что так дальше нельзя, но говорить вслух боялись.
— Не понимаю, что происходит, — вдруг прошептал он, убирая с ее лица мокрые спутанные волосы. — Забываю обо всем, когда ты так близко. Хочу только тебя. Целовать, ласкать, любить. И видеть этот взгляд.
Таня боялась дышать. Ее пальцы гладили его лицо, задерживаясь на слегка шершавом подбородке. Кончики покалывало от желания провести ими по чувственным губам. Он продолжал говорить и от его слов становилось невыносимо сладко.
— Когда тебя нет со мной, я не нахожу себе места. Все кажется пустым и бессмысленным. Остается одна потребность — видеть тебя.
Андрей отстраняет ее, удерживая за плечи. Смотрит в синие глаза, как бы требуя ответа на его не высказанные вопросы.
— Что со мной? Скажи мне. Это похоже на безумие… или это… Тань, это любовь? Об этом мечтают все вокруг?
У нее сжалось в горле, говорить невозможно. А Андрей ждет ответа. Он действительно не знает.
— А еще я не вижу никого другого, когда ты рядом, — ее признание было словно продолжением его собственного, — словно мы одни в мире. Только я точно знаю — люблю тебя.
Андрей наклонился и уперся лбом в ее лоб. Его дыхание прерывистое и частое.
— Девочка моя, ты не представляешь, что для меня значат твои слова.
Однако от него так и не дождалась желанного признания.
Через некоторое время Андрей нехотя отстранился и выбрался из бассейна, помогая и Тане. Набросил ей на плечи полотенце.
— Мы больше не можем обманывать Нику, — серьезно произнес он. — Это сжигает меня изнутри, а тебе хуже, я уверен. Сегодня же поговорю с ней.
Таня застонала. Сегодня? Накануне дня рождения сообщить о том, что мечта всей жизни рушится.
— Андрюш, а давай после дня рождения, а?
— Черт! Забыл. Ты права. Лучше после. Я не думаю, что разобью ей сердце, но все же неприятно. Ника ведь не любит меня? Я чувствую. Никогда не любила.