Лианы свисают до земли. Я лазаю плохо, но может быть смогу уйти от неё? Ладони уцепились за скользкие переплетённые стебли, и… крепкий удар в спину вышиб воздух из легких, а лицо впечаталось в грубую кору дерева. Я прикусил губу, но не чувствую боли. Не до нее сейчас. В спину властно упёрлась страшная лапа, и я ощущаю позвонками все четыре её жёстких подушечки.
Вот сейчас пантера просто выпустить когти и рванёт сверху вниз! Грудь втиснулась в дерево, а ноги висят в воздухе. Я вытянул ступни пытаясь нащупать пальцами землю, словно опора даст мне силы.
Что она ждёт? Тварь! Воздуха не хватает и я судорожно перевожу дыхание. Слева по мху спускается жук нащупывая дорогу длинными усами, он коснулся моей щеки и отпрянул, подняв лапки в угрожающей позе. За спиной раздалось урчание, огромная кошка мурлычет. Ей нравится, ей приятно… Тварь. Притиснутый к дереву я сдавленно закричал:
— Пусти меня! Я харрай! Наш тотем чёрная пантера! Пусти!
Урчание за спиной стало громче. Плотная шерсть мазнула меня по шее. Тугое ухо пантеры скользнуло по моей щеке и я в ужасе скосил глаза — сверкнули клыки и глупый жук хрустнул у пантеры на зубах. Давящая тяжесть между лопаток исчезла, я упал к подножию дерева, а огромная чёрная кошка уселась рядом старательно вылизывая заднюю лапу. Потом словно совсем увлеклась и начала намывать передней лапой ухо и голову, раз за разом. Язык скрипел по ее шерсти, как нож по дереву.
Конечно, пантера не верит. Какой из меня харрай. Ростом вдвое меньше моих сверстников. Дурацкая белая кожа, светлые волосы. Как я могу принадлежать роду чёрной пантеры, когда больше похож на личинку короеда?
— Я правда харрай, — услышал я свой убитый голос.
И тут же пантера бросилась ко мне, я увидел страшные когти, длинные клыки, безумно сияющие глаза и… чудовищный рёв ударил меня в лицо запахом тухлятины. Словно кузнечик я отпрыгнул назад и вновь бегу и папоротники хлещут меня по ногам.
Пантера же неспешно следует поодаль, продолжая наслаждаться своей силой и властью.
Убежать я не могу, но бежать нужно, чтобы продолжать её интересовать. Иначе смерть, а ведь я вышел в джунгли, чтобы уйти от неё на завтрашнем испытании.
Пот, который ручьём бежал с меня в удушливой жаре леса, сначала лишь щипал царапины, а сейчас уже стал таким едким, что начал их жечь. Во рту же напротив пересохло.
Но и страх отступил, заставляла двигаться лишь непокорность и надежда, что пантере просто надоест игра. С бабочками говорят, она тоже может играть часами, и иногда отпускает. Я бежал час за часом… все медленнее и медленнее. Наконец силы совсем оставили меня и я рухнул в кучу опавших листьев только с одним желанием «пусть все это прекратится».