— Чего? — не понимает она.
Отстраняется и видит бугор на штанах. Понимает и прыскает, а потом заливается радостным смехом. Вероятно, тоже представила картину.
— Ты так меня хочешь? — шепчет довольная. — Если бы ты знал, как я тебя ждала? Дни считала, — признается.
— Я тоже скучал по тебе, — сообщаю, глядя в глаза.
— Сейчас у нас ничего не получится. У меня даже запора на двери нет. Но мы обязательно встретимся, — сообщает. — Правда? — спрашивает подтверждения. — Я тоже тебя хочу, — шепчет на ухо.
— Как ты жила? Танцуете? Как у тебя с Вовочкой? — интересуюсь.
— Как жила? — переспрашивает и морщит лобик. — Скучала и думала о тебе. Съездили в июне с мамой и братом к родственникам на Азовское море. Хожу на репетиции. Танцы эти уже надоели. Хочется чего-то нового. Юлька уехала поступать. С Вовкой, как и обещала тебе, встречаюсь, но только в компаниях. У меня с ним ничего нет, даже того, что было до тебя. Правда! — заглядывает в глаза. — Мне с ним стало не интересно. Он что-то чувствует и старается подлизаться. Приносит цветы, фрукты, подарки. А мне неприятны его унижения, — признается. — А как у тебя дела? Ты говорил про какую-то опасность? Все в порядке? — вспоминает.
— Не знаю. Пока все складывается удачно. Надо август пережить еще, — сообщаю задумчиво.
— Ты такой загадочный. Что у тебя может случиться? Я с тобой всегда рядом буду, тогда ничего не произойдет, — заявляет уверенно.
Вместо ответа крепко прижимаю ее к себе и целую. Опять открывается дверь и в комнату заглядывает Маринкина мама:
— Марина, чай готов. Веди гостя мыть руки и приглашай на кухню. Я все накрыла.
«Подслушивала за дверью? Не удивлюсь!» — раздражаюсь про себя.
Сидим втроем на маленькой кухоньке, как в большинстве «хрущевских» домов. За столом места только на троих. «У Маринки отец есть?» — возникает вопрос. Маринка пересказывает свои и школьные новости. Смеется, вспоминая различные смешные случаи про наших знакомых.
— Вовка молчит, а Юлькин Серега скрипит зубами, вспоминая тебя, — смеется. — Что ты ему сделал тогда? — интересуется, не обращая внимания на напряженно вслушивающуюся маму.
Пожимаю плечами, косясь на недовольную чем-то Екатерину Федоровну. Отпивая чай, прислушиваюсь к болтовне Маринки, а сам гадаю: «Почему такое настороженное отношение ко мне ее матери?» Такой характер? Это объясняется поведением Маринки. Она не принимает во внимание и игнорирует мамино поведение. Или той нравится предсказуемый Вовка? Кажется более перспективным и надежным будущим зятем? Возможно, даже, она слышала что-то негативное обо мне.