Удивленная моей информированностью, смущенно заявляет:
— Я такие вопросы не решаю.
Впервые замечаю у Ады Антоновны эмоции.
— Твои песни надо слушать, чтобы их оценить. Здесь у меня нет магнитофона, чтобы их прослушать. Предлагаю съездить к одному знающему человеку, который сможет их оценить и купить, — вопросительно смотрит на меня она.
Пожимаю плечами:
— Если надо, поехали.
Антоновна задумчиво глядя на меня, тянется к телефону.
— Алло, это я! — …, — приехал. — …, — Привез, — …, — пленку и ноты. — …. — Сколько песен? — спрашивает меня.
— Семь, — отвечаю.
— Семь, — повторяет в трубку.
Слушает:
— Так, … так, … поняла, … так, … хорошо! — кладет трубку.
— У нас есть час. Потом встретимся с одним человеком, — задумчиво сообщает мне.
Я поднимаюсь из-за стола.
— Поедем, кофе пока попьем. Расскажешь мне о себе, — предлагает мне, решительно поднимаясь с кресла.
Молча иду за ней. Выходим во двор через заднюю дверь магазина. Антоновна подходит к новой красной «шестерке». Открывает ключами водительскую дверь, садится и, перегнувшись через сиденье, открывает правую пассажирскую дверь для меня. Замечаю болтающуюся на зеркале, какую-то пушистую зверушку и наборный плексигласовый набалдашник на рычаге переключения передач.
«И весь тюнинг?» — мысленно удивляюсь. «Хотя нет, что-то переключила под приборной панелью», — замечаю. «Наверное, самопальная противоугонка», — догадываюсь.
Поехали какими-то дворами, переулками. Я быстро запутался. Подъехали к кафе в каком-то тихом переулке.
«Гости столицы, явно про это кафе не знают», — мысленно отмечаю.
Антоновну здесь знали, так как она приятельски здоровалась с немногочисленным персоналом. Посетителей в кафе было немного из-за раннего времени. Сев за столик у окна, она сделала заказ для себя и вопросительно посмотрела на меня.
— Кофе со сливками или с молоком. (Сомневаюсь, что в это время найдутся сливки даже в Москве). Сахара одну ложку, — делаю заказ я. Вижу удивленный взгляд Антоновны. «Опять эмоции вызвал!» — удовлетворенно отмечаю мысленно.
— Расскажи, пожалуйста, о себе, — предлагает Антоновна.
— У меня не богатая биография, — улыбаюсь. — Живу с родителями в рабочем поселке, перешел в десятый класс.
— От девочек, наверное, прохода нет? — провоцирует на откровенность.
— Пока справляюсь, — неопределенно отвечаю, открыто улыбаясь.
Антоновна помолчала и, не дождавшись продолжения снова спрашивает:
— Как ты песни стал сочинять?
— Давно замечал, что в голове порой крутятся какие-то мелодии, иногда со словами. Решил как-то записать. Купил и научился играть на гитаре. Ходил к репетитору — профессиональному музыканту. Он помогает с нотой записью и табулами. Недавно выступил на концерте к восьмому марта со своей песней, — привычно рассказываю свою версию.