В Питере последний раз я был в девятом году следующего века. Я тогда пытался уехать на ближайшем поезде домой. Наивный. С трудом купил билет и три часа болтался по вокзалу. Мест, чтобы присесть, отдохнуть и подождать своего поезда, было крайне мало. Только в платном Зале ожидания или в многочисленных кафешках, купив кофе или минералку.
Вероятно, политика РЖД была выстроена так, чтобы заставляла пассажиров покупать билеты заранее и прибывать на вокзал к отправлению поезда. А не ночевать на вокзале. На территории нашел только несколько занятых скамеек у входа в кассовый зал, мечтая вытянуть гудящие ноги. Задница уже болела от сидения на декоративных ограждениях. (Как на насесте).
Сейчас скамеек было полно, но, похоже, с поиском свободного места тоже будут трудности.
Навязчивой яркой, красочной рекламы нет. Много озабоченных или усталых лиц. (Не удивительно — вокзал!) Чемоданы и сумки без колесиков, — отмечаю.
Обратил внимание на веселую группу подростков, единственных беззаботных здесь, поэтому бросающихся в глаза. На улице большая очередь на такси, хотя стоит колонна пустых поблизости. Машин на площади значительно меньше. Иномарок вообще не замечаю. Транспаранты через улицу на растяжках красного и белого цвета. К чему призывают или сообщают, не вижу. Заметил один плакат с фотографией дорогого Леонида Ильича на доме.
На Балтийском вокзале в автоматической кассе приобрел билет до Сосновой Поляны на электричку. Пока ехал, не появилось ни одного контролера. Пропускного режима при входе на платформу и выходе с нее не было.
Улыбнулся, вспомнив, как в будущем, мой сокурсник (тоже не «питерец») по незнанию попал в неприятную ситуацию, связанную со строгим пропускным режимом. Он в электричке потерял или выкинул бумажку, купленную накануне в вагоне у контролеров, заменяющую билет и не смог предъявить ее при выходе с платформы. Пришлось ему лезть через ограждение платформы. Мы с друзьями потешались, как сорокапятилетний мужик в элегантном костюме, при галстуке и в модельных туфлях перелезает через двухметровую решетку с группой местных подростков.
Я помнил приблизительное расположение Андрюхиной «общаги» на проспекте Народного Ополчения.
На первом курсе военного училища в одном из первых субботних увольнений решил встретиться с земляком. (Все равно идти больше было некуда). Тогда, с трудом разыскав общежитие, выяснил, что Андрей с друзьями снимает жилье в частном доме в Стрельне. Снова пришлось искать нужный адрес. Встретились с радостью и посидели часок за рюмкой. Из того увольнения я опоздал на двадцать(!) минут. На следующий день стоял перед строем батальона и выслушивал нотации командира, а потом упреки сокурсников, так как весь батальон пригрозили лишить воскресного увольнения из-за меня. («Темной» не дождался).