Марк пропустил ее, вставая со своего кресла и Оливия села, коснувшись стекла, смотря вниз и любуясь разными огнями, раскиданными полотном по большой территории. Скопления отдельных частей соединялись тонкими полосками дорог. Их сияние отражалось в ее глазах и мозг начал придумывать жизнь людей в том городе. Наверняка пара чьих-то глаз сейчас видит в небе несколько красных огней самолета. Наверняка кто — то думает о нем. Как сейчас Оливия думает о них, о тех, кто на земле. Вот так легко, не замечая расстояние, можно посмотреть друг другу в глаза, не видя их.
— Спасибо, — прошептала девушка, встав с кресла и пропуская Марка на место, после того, как расстояние отдалило их от города.
— Впечатлило? — поинтересовался он.
— Очень, — кивнув, она поняла, что никогда не скажет тоже самое Даниэлю.
Сев на свое место и вновь накинув на себя плед, она улыбнулась— в голове возник образ множества огней. Действительно красиво видеть их сквозь пелену ночи. Она не ожидала от Даниэля такой романтики. На него это было не похоже. Но возможно, она просто не знала его достаточно хорошо. Для нее он был самовлюбленным мерзавцем, который всячески старался поиздеваться над ней. Почему — то выбрал именно ее. Наверно, потому что она первая дала ему отпор, ударив по его гордости.
Оливия взяла в руки пульт управления от телевизора и что — то заставило ее посмотреть в сторону, где сидел Марк. К нему шел, улыбаясь, Даниэль. Пульт выпал из ее рук, и она натянула плед еще выше, пытаясь не видеть эту картину.
— Ну как ты? — Марк пожал ему руку, — выглядишь уставшим.
— Я спал от силы часа два после Токио. — Даниэль оглянулся, смотря на свой спящий экипаж, — счастливчики.
— Тебе надо отдохнуть, пока есть такая возможность. Хочешь я пойду в кабину ко второму пилоту?
— Сэйдж меня сменил на время.
Даниэль облокотился о спинку переднего от Марка кресла и еще раз оглянулся по сторонам. Но не обнаружив того, что искал, решил действовать по-другому:
— Нам меняют маршрут. Уже завтра мы полетим в Европу.
Это было сказано так громко. Эти слова, сказанные мягким теплым голосом, просто врезались в мозг Оливии. Она машинально откинула с себя одеяло, в предвкушении встречи с родным городом и самым близким ей человеком— мамой. Приподнявшись с кресла, она встретилась с ухмылкой Даниэля. Он знал. Он специально произнес эту новость слишком громко. Она сейчас закричит, если он не скажет в какие города им предстоит летать. Но лишь открыв рот, она поняла по его хитрому взгляду— он не скажет. Но кричать она не может— ее примут за сумасшедшую. Может этого он и ждет.