После этих слов все закивали, и Оливия поняла, что лишилась последней надежды на Лондон.
Нина подошла к ней и обняла:
— Оливию там ждет парень, от которого ее сердце замирает. Может я полечу в Гамбург вместо нее?
Ее слова оказали действие красной тряпки в Корридо и на секунду Даниэлю показалось, что он бык. Теперь он не сомневался, что поступает правильно, выводя ее из рейса на Лондон. По прилету, он еще подумает, как сменить маршрут на Азию обратно.
— А у тебя есть сердце? — Произнес он, смотря на Оливию. Ее молящий взгляд был прикован к Нине, она проигнорировала его слова. Мерзавец. Слезы жгли глаза, но она старалась не показывать это. Нина обняла ее, понимая, что ничего не изменить. От ее объятий стало еще хуже:
— Хочешь я встречусь с твоей мамой и скажу, что ты на самой ответственной миссии компании? Она будет рада узнать, что ее дочь принимает участие в перегонке новых самолетов.
Оливия отрицательно покачала головой. Еще одно слово и слезы вырвутся наружу. Клубок нервов подкатывал к горлу, душив ее. Внутри все рухнуло и разлетелось на маленькие частицы. Она, стараясь подавить рыдания, отошла от Нины к Даниэлю, который уже нервно посматривал на часы. Она опять проиграла ему. Он опять вышел победителем. Она возненавидела его еще сильнее, но больше не было сил перечить. Это не его прихоть— ему и в голову не пришло бы брать ее с собой. Он ненавидит ее так же сильно, как она его. Она была уверена, что это распоряжение Мухаммеда Шараф Эль Дина, скорее всего, он выбрал именно ее из — за случай в Коломбо.
— Мы уже опаздываем, — сказал Даниэль и направился вперед по коридору, в уверенности, что она пойдет за ним.
И она пошла, оставляя позади себя Нину и Марка, лишь временами оглядываясь на них и видя их сочувственный взгляд.
— Бедняжка, — прошептала Нина, — она так хотела попасть домой.
Марк лишь улыбнулся, пожав плечами:
— Бедняжке повезло больше, чем нам. Помнишь, как перегоняли новые самолеты года два назад? Это было целое шоу— фейерверк, камеры. Столько рекламы. Их лица теперь окажутся расклеенными повсюду на больших плакатах в аэропорту. Они затмят нашу обложку журнала, — он засмеялся, — интересно, мы увидим это шоу?
Даниэль шел впереди Оливии и ни разу не остановился. Но он точно знал, что она идет за ним. Он чувствовал ее присутствие и негативную энергию, исходившую от этой девушки. Он дурак, что берет ее с собой. Какого черта надо было называть ее имя? Теперь он вынужден целый день быть с ней, слушать ее болтовню и дерзкие слова. Но можно надеть наушники и не снимать их весь полет, а в Гамбурге не выходить из своего номера.