— Господин Лад, — подбежала к нему Отрава и показательно округлила глаза. — Ты что-то хотел?
— Н-нет… Ты… это… завтра… мать просила передать…
— Понятно, сделаю!
И ушел. Это оказалось легче, чем Отрава предполагала. Наверное, не хотел при Нанье демонстрировать свой интерес к другой — надежда-то не умирает за миг!
Но как только она заперла дверь и повернулась к друзьям, то поняла, что и второй шаг выполнен в лучшем виде.
— Что он тут делал? — Лю вскочил на ноги. — Отрава, он… он пристает к тебе? Как давно? Он обижал тебя?!
Это было очень похоже на ревность, но она не почувствовала ожидаемой теплоты на сердце. Отраве Лю по-прежнему нравился, но такой, каким он был сейчас, Лю перестал вызывать в ней трепетное восхищение. Каким-то неожиданным образом и в силу обстоятельств, но было несложно позабыть, что на самом деле он — отважный герой, а не дрессированная псина.
Она только кивнула и пожала плечами — мол, а что тут поделаешь? Этого еще слишком мало, чтобы друзья сильно запереживали, только начало.
Нанья предложила рассказать все господину Иракию, если «жирдяй осмелится хоть пальцем к Отраве прикоснуться». Лю просто злился и кстати припомнил, что в его клятве ничего не звучало про то, что он уродов не имеет права убивать. Но его эмоциональность можно было списать на скорый восход ночной звезды. Провожая друзей и обещая, что запрется на замок, Отрава была счастлива — она создала нужный настрой. Теперь они уже оба не решатся сказать, что здесь ей живется уютно!
Утром она все же зашла к господину Иракию, хоть до сих пор и не хотела этого делать. Но отказывалась признавать себя слабой. Кудесник усадил ее на большой стул и велел закрыть глаза, а потом долго-долго повторял незнакомые слова, перемежая их комментариями совсем другими тоном:
— Если вдруг начнешь вспоминать — кивни. Это очень сложное заклинание, но я умею вытаскивать до пяти жизней!
— Не надо пять, господин Иракий! — не удержалась Отрава.
— Закрой глаза и успокойся. Сегодня только одну — ту, которая предшествовала прошлой.
Через час внутренних мучений Отрава кивнула. Иракий прошептал еще что-то и мягко подтолкнул ее в спину. Она открыла глаза. Встала со стула. Повернулась к нему:
— Спасибо тебе, господин.
— Иди на кухню, Отрава, — строго сказал он. — Трудись усердно и не создавай проблем. Этим и отблагодаришь.
Нанья, которая все это время ходила кругами, попыталась остановить подругу, но та только покачала головой и отправилась, куда было велено.
До конца дня Отрава не могла прийти в себя. Даже палец немного порезала, начищая овощи. Печаль отругала ее за рассеянность и отправила мести полы. К вечеру женщины уже не на шутку встревожились, постоянно переспрашивая ее о самочувствии.