Глава 13. Снежана
Мне кажется, что Бес объявил на меня самую настоящую охоту. Потому что на следующий день я вижу его высокую, худую фигуру рядом с аудиторией, в которой у меня проходят лекции. На удивление, не подрывается ко мне, пристально смотрит издали. Неужели решил отстать? Но после лекции он перехватывает меня у самой двери и, вцепившись пальцами в локоть, тянет к низкому широкому подоконнику сбоку от аудитории. Там любят сидеть студенты.
— Роман, это уже не смешно.
— А я и не смеюсь, Снежинка.
Он садится и силой утягивает меня за собой, всовывает в руки стаканчик с горячим кофе. Мягкий аромат ванили тонет в терпкости кофейного аромата, оттеняя его.
— С ванильным сиропом. Выпей, прошу тебя.
— А если я не захочу?
— Пожалуйста, Снежинка. Тебе так трудно это сделать?
Я смотрю на его бледное узкое лицо, гадая, почему он так зациклился на мне. Он перехватывает мой взгляд и, словно притягивает магнитом: смотрю в тёмные глаза, как загипнотизированная. Какие демоны пляшут бесноватые танцы в их глубине? Роман улыбается одними уголками губ, словно узнал, о чём я подумала.
— Снежинка, я не хотел тебе разбивать нос вчера.
Я машинально касаюсь носа: вчера после того, как я получила снежком в лицо, лопнул один из капилляров. Не так больно, сколько неприятно. И даже не удар этим снежком. А слова Романа… Про старичьё с обвисшим хреном. Видел меня с Земянским? Я открываю рот, собираясь сказать, что Земянский значит для меня не больше пыли под ногами, но одёргиваю себя. Оправдываться? Перед кем? Перед этим малознакомым парнем? Плакаться ему на плечо о своей запутанной жизни, которой распоряжаются другие? Играют в неё по установленным им правилам и навязывают мне обязательства. Это в самом деле может интересовать Бесова? Он же… Чёрт, Бесов, просто не путайся под ногами.
Роман сидит так близко, что упирается своими острыми коленями в мои. И поневоле я чувствую аромат его парфюма: резкого, с явной ноткой перца. От этой резкости спирает дыхание и становится трудно дышать. Роман наклоняется ко мне вперёд: к запаху парфюма примешивается табачный запах.
— Я бы, вообще, не хотел с тобой ссориться, но ты своим равнодушием выбиваешь меня из колеи.
— Равнодушием? А почему я должна относиться к тебе как-то иначе? Кто ты для меня?
— Никто?
— Вот именно.
— Это легко можно исправить. И твоя просьба…
Я раздражённо ставлю стаканчик на подоконник и встаю.
— Это было глупо, ясно тебе? Я уже тысячу раз пожалела о ней.
Бес откидывается спиной на стену и улыбается: